«ФИЛОСОФСКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ В СФЕРЕ СОЦИАЛИЗАЦИИ ДЕТЕЙ-СИРОТ...»

-- [ Страница 1 ] --

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего

профессионального образования

«Санкт-Петербургский государственный экономический университет»

На правах рукописи

Дмитриева Майя Георгиевна

ФИЛОСОФСКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ

БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ В СФЕРЕ СОЦИАЛИЗАЦИИ

ДЕТЕЙ-СИРОТ

Специальность 09.00.11. – Социальная философия

Диссертация на соискание ученой степени кандидата философских наук

Научный руководитель канд. филос. наук, доцент Маслобоева О.Д.

Санкт-Петербург – 2014

Введение…………………………………………………………………………..……3 Глава 1 Благотворительность как социальное явление.…

1.1 Генезис, функции и мотивы благотворительной деятельности………….……20

1.2 Философские аспекты исторических особенностей становления благотворительности в России и на Западе…………………..………29

1.3 Особенности отражения филантропии в массовом и элитарном сознании …………………...…………………………………………..37

1.4 Критерии истинной благотворительности ……………………………………45 Глава 2 Проблемы формирования личности в процессе социализации детей-сирот……………………………………………………………………………56

2.1 Особенности формирования личности в воспитательной системе детских сиротских учреждений………………………………………….....56

2.2 Соотношение аксиологического и методологического аспектов в русской философской педагогике……………………………………….70

2.3 Задачи, проблемы и пути социального воспитания в детских сиротских учреждениях………………………………………………...…84 Глава 3 Принцип целостности общества как философско-методологическое основание благотворительной деятельности в сфере социализации детей-сирот…………………………………………………………………………...98

3.1 Субъект-субъектные отношения в благотворительной деятельности как основание социального партнерства……………………………………………98

3.2 Социализация детей-сирот как процесс становления целостной личности………………………………………………………………….119

3.3 Благотворительность в сфере социализации детей-сирот:

задачи , принципы, приоритетные направления деятельности……..……………..135 Заключение……………………………………………………………………..…...146 Список литературы………………………………………………………….……..152

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы исследования.

Преобразования последних десятилетий в России привели к коренным изменениям социокультурной среды нашего общества: социальноэкономическому расслоению, изменению идеологических ориентиров, переосмыслению системы ценностей, становлению нового религиозного сознания. Одним из следствий указанных процессов стало возрождение в современной России такого социального явления, как благотворительность.

Благотворительная деятельность как социокультурный феномен имеет глубокие корни в Российской истории, однако следует понимать, что ее особенностями на современном этапе являются отсутствие преемственности, утрата традиций, поэтому сегодня ее можно рассматривать как совершенно новое самостоятельное явление, становление которого происходит на наших глазах.

Нельзя не придавать значения этому феномену, поскольку все проявления общественного сознания, каждый социокультурный элемент находятся в тесном взаимодействии друг с другом и оказывают друг на друга влияние. Актуальность исследования философско-методологических оснований благотворительной деятельности заключается в необходимости осмысления духовной и нравственной ответственности за пути ее становления, развития, за формы, которые она будет принимать и самое главное – за ее последствия, результаты, влияние, которое она оказывает на все аспекты социального бытия.

Сферы применения современной благотворительности разнообразны:

содействие в улучшении материального положения малообеспеченных граждан и семей, социальная реабилитация инвалидов, оказание помощи пострадавшим в результате стихийных бедствий, экологических, промышленных или иных катастроф, социальных, национальных, религиозных конфликтов, охрана окружающей природной среды и защита животных. Одной из приоритетных областей благотворительной деятельности выступает содействие в семейном жизнеустройстве, социальной адаптации, защите здоровья и прав детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. Эффективность благотворительной деятельности определяется тем, в какой мере осознаны как законы и технология этой деятельности, так и специфика сферы благотворения. От того, насколько благотворители стратегически владеют проблематикой той сферы, в которой они творят благо, напрямую зависит эффективность благотворительной деятельности.

Сиротство следует признать одной из наиболее актуальных проблем нашего общества: незащищенное детство, негарантированная социализация ребенка на всех этапах взросления чреваты серьезными социальными потрясениями в будущем в судьбе самих детей и социума. Особенного внимания заслуживает такой феномен, как социальное сиротство: ситуация, когда ребенок воспитывается в государственном учреждении при наличии родителей, признанных законом неспособными заботиться о собственных детях.

Приоритетным направлением деятельности государства в решении данной проблемы является поддержка и развитие таких семейных форм жизнеустройства детей-сирот, как усыновление, опекунство, приемная семья. Очевидно, что такая работа требует еще большего уровня ответственности за каждый шаг в этом направлении. Высокая степень осознанности и личной «включенности» требуется и от лиц, принимающих ключевые решения, и от рядовых исполнителей на местах, работников органов опеки или даже журналистов, освещающих эту работу и доносящих информацию о ней до общественного сознания. Однако сегодня, к сожалению, следует признать, что уровень сознательного отношения к своей деятельности, а также ответственности за ее результаты у большинства «деятелей» невысок. Это чревато возвратами детей в государственные учреждения, так называемыми «вторичными отказами», которые приводят к окончательному надлому психологического, эмоционального состояния ребенка, крушению конструктивной мировоззренческой установки. Согласно статистике, каждый десятый ребенок возвращается в детский дом. Подсчитать точные цифры не удается даже по официальным источникам; 80% возвратов происходит по инициативе приемных родителей. Многие отказываются через довольно короткий промежуток времени, сталкиваясь с трудностями субъективно-психологического характера: детям сложно адаптироваться в новой обстановке. Но усыновители видят объективные причины невозможности сохранить приемную семью, например, генетическую предрасположенность ребенка к асоциальному поведению, негативный жизненный опыт, поскольку подсознательно заранее настроены на «проблемного» ребенка. Приемные родители оказываются неготовыми преодолевать возникающие трудности, не проявляют нужного терпения и понимания, не осознают необходимости взаимного участия в адаптационном процессе. После возврата в детский дом ребенок получает ни с чем не сравнимую душевную травму. Нельзя говорить о том, что среди семей с приемными детьми нет счастливых. Они есть – и пусть по общероссийским масштабам их не очень много, они подают пример тем, кто хочет, но не может решиться на воспитание приемного ребенка. Но количество сирот неотвратимо увеличивается. И невысокий процент усыновлений, и массовые возвраты приемных детей свидетельствуют о том, что общество, в котором мы все живем, не способно нести ответственность за результаты своей жизнедеятельности, что само по себе, несомненно, ведет к регрессии. Стремясь улучшить официальные показатели, детей отдают в любые руки при наличии соответствующих документов, не проверяя потенциальных родителей на серьезность намерений, психологическую и физическую готовность. По данным отчетности Федерального государственного статистического наблюдения «Сведения о выявлении и устройстве детей и подростков, оставшихся без попечения родителей1», в 2009 году процент отмен решений о передаче детей в приемные семьи составил 8,1 по отношению к количеству детей, устроенных в приемные семьи за год (см. табл.1).

Такие результаты ведут не к решению проблемы, а к ее обострению, заводят в тупик.

Ситуация еще более может осложниться сопутствующей тенденцией тотального расформирования существующей государственной системы воспитания и образования детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. Целью современной государственной социальной политики является

–  –  –

создание оптимальных условий для повышения уровня социализации детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, содержащихся в детских домах за счет уменьшения числа детей в этих учреждениях и одновременной реорганизации существующих детских домов. Однако на практике реформирование системы детских домов зачастую идет путем их объединения и укрупнения, когда закрываются как нерентабельные, в первую очередь, малокомплектные детские дома, жизнедеятельность в которых организована по семейному принципу. В этой связи требует решения проблема оптимизации работы еще существующих детских сиротских учреждений путем разработки инновационных, методологически обоснованных принципов деятельности, в том числе с привлечением потенциала современной благотворительности.

Сегодня распространена точка зрения, что система воспитания детей, оставшихся без попечения родителей, в государственных учреждениях в ближайшем будущем уйдет в прошлое, поскольку дети-сироты будут усыновлены или переданы на воспитание в профессиональные приемные семьи. В действительности следует отдавать отчет, что такой процесс не может произойти немедленно и беспроблемно. До тех пор, пока существуют родители, которые оставляют детей или признаются неспособными их самостоятельно воспитывать, дети будут хотя бы временно попадать под опеку казенных учреждений.

Вероятность и длительность пребывания в детском доме, приюте, социально реабилитационном центре возрастает в случае, если речь идет о подростках или детях, имеющих тяжелые заболевания. Поэтому проблемы воспитания в государственных учреждениях, вопросы реорганизации и оптимизации этой системы, в том числе с привлечением потенциала современной благотворительности, не только не утрачивают остроты, но и становятся все более актуальными.

Сегодня о благотворительной деятельности следует говорить в широком смысле слова; такое обывательское значение этого понятия, как передача излишков нуждающимся, выхолащивает внутреннее содержание благотворительности, лишает ее смысла и даже приводит к результатам, противоречащим поставленным задачам. В первую очередь благотворение должно быть понято как готовность всерьез задуматься о проблеме Другого, осознать его боль, как свою собственную, не на уровне сентиментального сочувствия, а глубоко принимая факт совместного сосуществования, со-бытия собственного Я и Другого в едином социально-природном континууме2.

Неблагополучные дети, взрослея, становятся равноправными членами нашего общества как единого организма: они могут стать сослуживцами, коллегами или даже супругами наших собственных детей или – предлагать им наркотики, нападать на них в темных подворотнях. Подлинным актом благотворения сегодня является самосознание себя как части этого единого целого, а также усилия, направленные на укоренение в общественном сознании факта этой сопричастности. Неглубокий, поверхностный взгляд на явления политической, экономической, культурной, духовной жизни общества, неготовность уяснить суть происходящих в ней процессов приводит к отягощению существующих проблем.

Таким образом, актуальность данного исследования обусловлена его социальной значимостью и практической востребованностью.

См. Бахтин М.М. К философии поступка // Философия и социология науки и техники. – М., 1986. – С.80-160.

Степень разработанности проблемы .

Существующие в настоящее время исследования современной благотворительности в России носят, главным образом исторический или социологический характер: Л.В. Хорева, М.Д. Сущинская «История благотворительности в России»; Т.Б. Кононова «Особенности развития благотворительности в России»; Н.П. Иванова «История благотворительности в России»; В.А. Куприна «Исторический опыт становления и институционализации благотворительности в России (1985-2005гг.)».

Философское осмысление функциональных особенностей благотворительности было осуществлено в книге Р.Г. Апресяна «Идея морали и базовые нормативно-этические программы», а также в его работах «Дилеммы благотворительности», «Филантропия: милостыня или социальная инженерия».

Мотивы и функции благотворительной деятельности исследуют также Э.А.

Фомин, А.В. Лежикова, Е.Р. Смирнова.

Социально-философским аспектам благотворительности как общественного явления посвящены исследования О.С. Хлякина, Р.П. Рыбакова, Т.Ю. Сидориной.

Осмысление роли и места благотворительности в структуре социальной политики представлено в работах Е.А. Зеленовой, В.Г. Варнавского, А.В.

Христофорова, А.К. Мишина.

Несмотря на то, что перечисленные аспекты рассмотрены авторами достаточно глубоко и системно, до настоящего времени не была исследована социальная роль и потенциал благотворительности именно в сфере социализации детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей.

Проблемы формирования личности в условиях детского сиротского учреждения, а также социальной адаптации воспитанников и выпускников таких учреждений освещаются довольно широко в современной социологической и педагогической литературе: Материалы Всероссийского семинара «Социализация детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей»; диссертационное исследование по педагогике Р.В. Солнышкиной «Формирование социальной ответственности у детей-сирот», И.Ф.

Дементьева «Социальное сиротство:

генезис и профилактика».

На наш взгляд, разрозненные исследования социально-педагогических аспектов проблемы социальной адаптации детей-сирот, имеющие узкоспециализированный подход к вопросу формирования личности в детском сиротском учреждении, приводят к тому, что предлагаемые авторами средства социализации воспитанников и выпускников детских домов сводятся к решению проблем на эмпирическом уровне без достаточной разработки теоретических основ. При этом в исследованиях не рассматриваются условия и возможности эффективного привлечения потенциала современной благотворительности к решению данных проблем.

В качестве путей решения проблемы социализации детей-сирот исследователи предлагают совершенствование мер социальной поддержки выпускников, укрепление материально-технической базы детских сиротских учреждений, создание дополнительных образовательных возможностей для детей-сирот, организацию оздоровительных мероприятий. Например, в диссертационной работе О.В. Соловьевой «Социальная адаптация детей-сирот к рыночным условиям современного российского общества» ключевое место в решении проблем детей-сирот отводится государственной службе социальной защиты и поддержки малообеспеченного населения, выявлению жизненных планов детей-сирот с помощью социологических исследований, разработки оценочных показателей, мониторинговых подходов к процессам управления социальной сферой. Г.П. Бажанова в качестве современного подхода к социализации воспитанников предлагает организацию в детском доме традиционных учебных мастерских: швейной, слесарной, обувной, а новым средством коррекционного обучения считает изучение информационных технологий3.

Бажанова Г.П. Современные подходы к вопросу социализации воспитанников образовательных учреждений для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей // Социализация воспитанников образовательных учреждений для детей-сирот с использованием инновационных технологий. – М., 2010. – С. 24-26.

Однако, на наш взгляд, все эти методы окажутся неэффективными, если не будут опираться на выверенную философско-методологическую базу. Особенно актуальное значение имеет разработка философских и методологических аспектов благотворительной деятельности именно в сфере социализации детей-сирот, а также осмысление проблемы формирования личности в детском сиротском учреждении как социальной системе.

Отечественная философская педагогическая мысль неоднократно обращалась к проблеме общественного воспитания, становления социально активной личности (В.В. Зеньковский, С.И. Гессен, К.Н. Вентцель). Философия славянофилов в качестве основы духовного становления человека предлагает идеалы патриархально-семейного воспитания. Идеалы личной свободы, приоритет общечеловеческих ценностей перед национальными, родовыми находят отражение в попытке Л.Н. Толстого практически реализовать идеи свободного воспитания в яснополянской школе. Критическое осмысление этого опыта дает великий русский педагог и философ С.И. Гессен в своей работе «Основы педагогики».

Идеи русского космизма, представленные в работах Н.Ф. Федорова, Вл.С.

Соловьева, К.Э. Циолковского, П.А. Флоренского, Н.А. Бердяева, Д.Л. Андреева, дают широкое поле для философского осмысления и практического освоения наследия русской философской педагогической мысли. Сам термин «космическое воспитание» принадлежит русскому педагогу, выдающемуся отечественному теоретику и пропагандисту свободного воспитания К.Н. Вентцелю, а замечательную современную интерпретацию идейного наследия русского космизма дает в своих педагогических исследованиях А.В. Хуторской.

Проведенный анализ степени разработанности проблемы свидетельствует об определенной разобщенности и узкоспециализированной направленности имеющихся в современной науке исследований благотворительности, а также социализации детей-сирот. Сегодня приобретает особую актуальность дальнейшее практическое освоение наследия и использование потенциала русской философской мысли, которая может стать методологическим основанием для разработки социального благотворительного проекта, направленного на решение проблемы социализации детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей.

Объект диссертационного исследования: детские сиротские учреждения как сфера благотворительной деятельности.

Предмет диссертационного исследования: влияние благотворительной деятельности на процесс социализации воспитанников детских сиротских учреждений.

Предмет исследования носит междисциплинарный характер на стыке таких дисциплин как социальная философия, этика, социология и педагогика.

Целью диссертационного исследования является разработка философскометодологических основ благотворительной деятельности в сфере социализации детей-сирот.

Поставленная цель обусловила необходимость постановки и решения следующих исследовательских задач:

Разработка теоретических инструментов исследования благотворительной деятельности в сфере социализации детей-сирот: понятийнокатегориального аппарата, принципов и закономерных связей;

Рассмотрение истории благотворительной деятельности в мировой и отечественной истории;

Социально-философская трактовка потребностей и интересов благотворителя как действующего субъекта;

Осмысление природы и сущности благотворительной деятельности, а также выявление критериев истинной благотворительности;

Выявление особенностей восприятия благотворительности в России и на Западе;

Философско-методологический анализ проблемы формирования личности в детских сиротских учреждениях;

Анализ соотношения аксиологического и методологического аспектов воспитания в русской философской педагогической мысли;

Определение задач и путей социального воспитания детей-сирот;

Социально-философская интерпретация проблемы соотношения целей и средств социального воспитания;

Разработка единства аксиологических и методологических оснований практики благотворительности;

Определение философско-методологических оснований становления и развития института социального партнерства и солидарности в современном обществе;

Концептуализация возможностей и условий привлечения ресурсов современной благотворительности к решению задач социализации детей-сирот.

Теоретическая и методологическая основа исследования.

Многогранность объекта исследования продиктовала необходимость комплексного, междисциплинарного подхода к его осмыслению, использования потенциала следующих дисциплин: социальной философии, социологии, педагогики; изучения материалов конкретно-социологических эмпирических исследований проблематики современной благотворительной деятельности в России и за рубежом.

Исследование основывается на теоретико-методологических и мировоззренческих принципах российского органицизма и космизма: принцип всеобщности жизни и всеединства, принципы целостности и естественности, деятельностного подхода к единому природно-социальному организму и гармонии4.

Методологической основой диссертационного исследования являются принципы системности.

Диалектический метод реализуется в работе через соблюдение требований всесторонности рассмотрения явлений общественной жизни, их внутренней противоречивости, взаимосвязи и динамики. Диссертант руководствовался также сложившимися в социальной философии, социологии, этике, педагогике См. Маслобоева О.Д. Российский органицизм и космизм XIX – XX вв.: эволюция и актуальность. – М.: Академия, 2007 – 292 с.

научными положениями и выводами по исследуемой проблематике, содержащимися в работах зарубежных и отечественных авторов, в частности в педагогических концепциях отечественной философской педагогической мысли.

Методологический потенциал деятельностного подхода актуализирован посредством диалектики субъективного и объективного факторов.

Важной составляющей теоретико-методологической основы данного исследования является аксиологический подход: учет требования соблюдения этических норм и принципов, не позволяющих гипертрофировать позитивные или негативные примеры социальной действительности.

В качестве основных эмпирических методов использовались включенное наблюдение, изучение и обобщение педагогического опыта детских сиротских учреждений, опыта благотворительной деятельности некоммерческих организаций Санкт-Петербурга, рефлексивный анализ личного опыта диссертанта.

Научная новизна диссертационного исследования

1. Выявлена система критериев истинной благотворительности.

2. Актуализированы педагогические идеи русского космизма как философско-методологического основания для создания саморегулирующейся воспитательной системы и творческой образовательной среды в системе общественного воспитания.

3. Показано, что социализацию следует понимать как процесс становления целостной личности, а социальную адаптацию детей-сирот как процесс восстановления целостности социального организма.

4. В рамках деятельностного подхода актуализированы закономерности диалектики субъективного и объективного факторов в воспитательнообразовательной деятельности детского сиротского учреждения, а также в благотворительной деятельности, направленной на социализацию детей-сирот.

5. Показано, что субъект-субъектные отношения, положенные в основу благотворительности и процесса социализации детей-сирот позволяют осуществить переход от практики субъект-объектно ориентированного спонсорства и субъект-объектно ориентированного воспитательного социализирующего воздействия к реализации идеи социального партнерства.

6. Принцип целостности человека и социума, фундаментально отрефлексированный в отечественной философии, концептуализирован не только как идеал, но и как основание социального проекта по решению проблемы социального сиротства.

Положения, выносимые на защиту :

1. Философский анализ традиционной критики филантропии позволил выделить систему критериев истинной благотворительности, заключающуюся в соблюдении принципов

Бескорыстия дарителя или чистоты и единства целей и средств,

Взаимного уважения дарителя и одаряемого,

Ненасилия;

Созидательной любви.

2. Анализ соотношения аксиологического и методологического аспектов организационных систем и идеалов воспитания в русской философской педагогике позволил актуализировать педагогические идеи русского космизма в качестве философско-методологического основания для создания саморегулирующейся воспитательной системы и творческой образовательной среды, способной стимулировать становление самостоятельной гармонично развитой личности в условиях детского дома.

3. Исследование целей и методов социального воспитания молодежи, в том числе воспитанников государственных учреждений, показало, что основной задачей социализации следует признать не приспособление воспитуемых к существующему порядку вещей, общественному укладу, к требованиям и условиям существования в этом мире, а формирование целостной созидательной мировоззренческой установки, способности осознавать себя как самостоятельную, свободную личность, неповторимый элемент единого социального организма, стремления и готовности ответственно и творчески строить собственную судьбу.

4. Анализ соотношения субъективного и объективного факторов воспитательно-образовательной деятельности детского сиротского учреждения показал, что становление самостоятельной, ответственной и гармонично развитой личности воспитанника должно являться не средством, а целью воспитательнообразовательной системы, и что выполнение этой задачи возможно только при субъект-субъектно ориентированной воспитательно-образовательной деятельности детского сиротского учреждения.

5. Анализ соотношения субъективного и объективного факторов благотворительной деятельности позволил сделать вывод о том, что только субъект-субъектные отношения, положенные в основу любой благотворительности и, особенно, направленной на социальную адаптацию детейсирот, делают ее не только эффективной, но и нравственно оправданной. В этом случае можно говорить о переходе от существующей и широко распространенной практики пассивного, субъект-объектно ориентированного спонсорства к реализации идеи социального партнерства.

6. Исследование современной социальной практики показало необходимость актуализации потенциала отечественной философии, достаточно глубоко отрефлексировавшей принцип целостности человека и общества, который следует рассматривать не только как идеал, но и как основание социального проекта по решению проблемы социального сиротства.

Степень достоверности и апробация результатов работы.

Достоверность и обоснованность научных положений обеспечивается:

последовательной и логически непротиворечивой реализацией теоретикометодологических основ исследования, широтой информационной базы.

Исследование основывается на теоретико-методологических и мировоззренческих принципах российского органицизма и космизма: всеобщности жизни, целостности и естественности, деятельностного подхода к единому природносоциальному организму и гармонии, системно разработанных О.Д. Маслобоевой в монографии «Российский органицизм и космизм XIX – XX вв.: эволюция и актуальность» (2007). Методологический потенциал деятельностного подхода актуализирован посредством диалектики субъективного и объективного факторов5.

Основные положения диссертации были апробированы в научных публикациях, а также на следующих научно-практических конференциях:

Миссия интеллектуала в современном обществе. Всероссийский научнопросветительский форум «Дни петербургской философии – 2007». СПб, ноябрь 2007 г.;

Третья Международная Научно-практическая конференция «Философия – Детям. Диалог культур и культура диалога» Москва, июнь 2008г.;

Человек познающий. Человек созидающий. Человек верующий.

Всероссийский научно-просветительский форум «Дни петербургской философии

– 2008». СПб, ноябрь 2008 г.;

Вызовы нового времени: Молодежь. Общество. Мораль. Культура:

Международная научно-практическая конференция ученых, студентов, общественности. СПб, 12-13 декабря 2008 г.;

Наука. Философия. Общество: V Российский философский конгресс.

Четвертая Международная Научно-практическая конференция «Философия

– Детям. Мышление и здоровье» Москва, ноябрь 2010г.;

Будущее России: стратегии философского осмысления: Всероссийский научно-просветительский форум «Дни петербургской философии – 2010». СПб, 18-20 ноября 2010 г.;

Философия в современном мире: диалог мировоззрений. VI Российский философский конгресс. Нижний Новгород, 27 – 30 июня 2012.

Автор способствовал внедрению в практику благотворительной деятельности в детском доме № 27, школе-интернате №67, социального приюта «Транзит» Санкт-Петербурга образовательной программы «Философия детям», направленной на формирование у воспитанников мировоззренческой установки См. Философия науки: учебное пособие / Под ред. проф. И.А.Сафронова. – СПб.: Изд-во СПбГУЭФ, 2006. – С. 215-226.

позитивного и конструктивного характера, навыков самостоятельного осмысления собственного жизненного опыта.

Автором разработана и апробируется на базе Центральной городской детской библиотеки им. А.С. Пушкина образовательная программа «Обретение себя как процесс подлинно творческой социализации» для дошкольников, основанная на педагогических принципах философии русского космизма.

Структура работы отражает логику исследования и соответствует порядку решения задач для достижения поставленной цели. Диссертационное исследование состоит из введения, трех глав, десяти параграфов, заключения и списка использованной литературы, включающего 176 источников. Общий объем диссертации – 167 страниц.

Основные положения работы отражены в следующих публикациях автора:

1. Дмитриева, М.Г. Социальное воспитание: проблемы формирования личности в детских сиротских учреждениях / М.Г. Дмитриева // Философия образования. – 2010. – №4(33). – С. 322– 328 (0,6 п.л.)

2. Дмитриева, М.Г. Проблема становления целостной личности в условиях сиротского учреждения / М.Г. Дмитриева // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение.

Вопросы теории и практики. – 2012. – №6. – С. 90–93 (0,5 п.л.)

3. Дмитриева, М.Г. Принцип целостности и субъект-субъектные отношения как основание социального партнерства / М.Г. Дмитриева // Теория и практика общественного развития. – 2014. – №1. – С. 50-53. (0,5 п.л.)

Публикации в других научных изданиях:

4. Дмитриева, М.Г. Благотворительность и социальная ответственность в массовом и элитарном сознании / М.Г. Дмитриева // Миссия интеллектуала в современном обществе. Приложение Вестника СПбГУ. – Серия 6. – СПб.: Изд-во СПбГУ, 2008. – С. 119-132.

5. Дмитриева, М.Г. Традиции западной и русской благотворительности в современном обществе / М.Г. Дмитриева // Материалы всероссийской научно-практической конференции «Неклассическое общество: векторы развития». – Владимир, 2008. – С. 213-217.

6. Дмитриева, М.Г. Философия русского космизма как аксиологическая база для формирования принципов современного воспитания и образования / М.Г. Дмитриева // Материалы Третьей Международной научнопрактической конференции «Философия – Детям. Диалог культур и культура диалога». – Москва, 2008. – С. 155-156.

7. Дмитриева, М.Г. Целесообразность благотворительности в детских сиротских учреждениях / М.Г. Дмитриева // Социально-инновационная модель хозяйственной системы: проблемы и перспективы построения в России. – СПб.: СПбГУЭФ, 2008. – С. 176-177.

8. Дмитриева, М.Г. Соотношение аксиологического и методологического аспектов систем и идеалов воспитания в русской философской педагогике / М.Г. Дмитриева // Журнал русской философии и культуры «Вече». – Выпуск 19. – СПб.: изд-во СПбГУ, 2009. – С. 101-114.

9. Дмитриева, М.Г. Философско-методологические аспекты проблемы формирования личности в детских сиротских учреждениях / М.Г.

Дмитриева // Проблемы становления хозяйственной системы России инновационного типа в условиях экономического кризиса.

– СПб.:

СПбГУЭФ, 2009. – С. 284-287.

10. Дмитриева, М.Г. Проблема социального воспитания в детских сиротских учреждениях: конфликт универсального и индивидуального / М.Г.

Дмитриева // Современные исследования социальных проблем: сборник статей общероссийской научно-практической конференции. – вып. 1 «Социально-педагогические и психологические исследования» / под ред.

сов. РАЕ Я. А. Максимова. Красноярск: Научно-инновационный центр, 2009. – С. 112-114.

11. Дмитриева, М.Г. Иерархия целей образования в философскопедагогической концепции С.И. Гессена / М.Г. Дмитриева // Материалы V Российского философского конгресса "Наука. Философия. Общество". – Новосибирск, 2009. – С. 437-438.

12. Дмитриева, М.Г. Развитие социальной активности воспитанников детского дома: цель или средство? / М.Г. Дмитриева // Модернизация хозяйственной системы России как условие экономического роста. – СПб.: СПбГУЭФ, 2010. – С. 288-289.

13. Дмитриева, М.Г Философское мышление в формировании личности воспитанника детского сиротского учреждения / М.Г. Дмитриева // Материалы Четвертой Международной Научно-практической конференции «Философия – Детям. Мышление и здоровье». – Москва, 2010. – С. 200-202.

14. Дмитриева, М.Г. Философская антропология об основах нравственности / М.Г. Дмитриева // Стратегия развития экономики России в условиях модернизации. – СПб.: СПбГУЭФ, 2011. – С. 277-279.

15. Дмитриева, М.Г. Современная благотворительность – от пассивного спонсорства к социальному партнерству / Проблемы формирования нового индустриального общества в России. – СПб.:, СПбГУЭФ, 2012, С.

16. Дмитриева М.Г., Проблема субъект-субъектных отношений в процессе благотворительной деятельности в сфере социализации детей-сирот / Материалы VI Российского философского конгресса "Философия в современном мире: диалог мировоззрений", Нижний Новгород: Изд-во Нижегородского госуниверситета им.

Н.И.Лобачевского, 2012. Т. I. С. 171.

17. Дмитриева М.Г., Субъект-субъектно ориентированная среда как предпосылка успешной социализации воспитанников детского дома / Сборник докладов «Россия в поисках новой модели взаимодействия государства и рынка» Санкт-Петербург, СПбГУЭФ, 2013, С 255-257.

Глава 1 БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОСТЬ КАК СОЦИАЛЬНОЕ ЯВЛЕНИЕ

1.1 Генезис, функции и мотивы благотворительной деятельности Природа благотворительной деятельности основана на онтологически присущей человеку способности к состраданию, ибо «все существующее вообще, а в особенности все живые существа связаны между собою совместностью бытия и единством происхождения, все суть части и порождения одной общей матери – природы... Естественная, органическая связь всех живых существ, как частей одного целого, есть данное опыта, а не умозрительная идея только, а потому и психологическое выражение этой связи – внутреннее участие одного существа в страдании других, сострадание, жалость, - есть нечто понятное и с эмпирической точки зрения, как выражение естественной и очевидной солидарности всего существующего»6.

Генезис благотворительности связан с нравственным переживанием и ощущением «унизительности для достоинства любого человека состояния недоступности для него некоторых естественных жизненных благ с точки зрения принятых в обществе представлений о достойной и полноценной жизни»7.

С другой стороны социальная, материальная и иная поддержка наиболее незащищенных членов является способом поддержания, средством самосохранения всего сообщества не только у людей, но и у большинства видов животных. Как в первобытных племенах, так и в наиболее цивилизованных современных государствах одной из задач поддержки стабильными, сильными членами общества других – более слабых и уязвимых в силу объективных или субъективных причин – является поддержка самого общественного порядка, его целостности, удержание его от распада. Поэтому можно говорить, что генезис благотворительности связан с явлениями, выражаемыми категориями как иррационального так и рационального характера. П.А. Кропоткин говорит о взаимопомощи как движущей силе эволюционных процессов не только в мире Соловьев В.С. Оправдание добра. – М.: «Республика», 1996. – С.106.

Фомин Э.А. Благотворительность: дискуссионное поле и исследовательские задачи // Благотворительность в России. – СПб.: Изд-во им. Н.И. Новикова, 2004. – С.37.

людей, но и в животных сообществах8. Таким образом, благотворительную деятельность, представляющую частный случай взаимной поддержки живых существ, можно рассматривать в качестве системообразующего принципа существования и развития органических систем, диалектической противоположностью которого является принцип конкурирующего соперничества, получивший всестороннее освещение в теории социалдарвинизма.

Рациональная потребность в выживании, самосохранении первобытного коллектива и иррациональная потребность в сострадании, сочувствии были неразрывно связаны между собой в психике первобытного человека и находили отражение в обычаях и традициях племени. С развитием и усложнением общественного устройства, с ростом, укрупнением и объединением общественных организмов (объединение племен, становление государственности) происходит разделение этих принципов: соблюдение справедливости берет на себя государство, право, закон, так возникают институты государственной социальной поддержки, а личное нравственное переживание чувства сострадания приводит к возникновению частной благотворительности. Последняя развивается от простейших форм милостыни до современных некоммерческих организаций, не уступающих по масштабам своей деятельности серьезному бизнесу и государственной власти. Возросшие возможности влияния на общественное устройство некоммерческого сектора приводят к тому, что современная благотворительность уже не может и не должна существовать и развиваться параллельно другим социальным силам, а только в тесном взаимодействии с ними.

В настоящем исследовании будем различать понятия «благотворение» и «благотворительность». Благотворение - это нравственная категория деятельного воплощения рационально понимаемой справедливости и иррационального чувства сострадания к другому человеку. Благотворительность означает

См. Кропоткин П.А. Взаимопомощь как фактор эволюции. – М.: Самообразование, 2007. –

негосударственную добровольную безвозмездную деятельность в социальной сфере. Термины «благотворительность» и «филантропия», хотя и употребляются часто как синонимы, специалистами различаются. Если благотворительностью считается традиционная прямая поддержка бедных, больных, инвалидов, вообще обездоленных, то филантропия - более широкое понятие: кроме традиционной благотворительности, она включает и пожертвования бесприбыльным организациям, оказывающим бесплатные услуги всей общине, населению города, области или всей страны, (например, финансовая поддержка библиотек, музеев, учебных и медицинских учреждений, художественных коллективов). Однако в контексте данного исследования важнее инвариантное содержание понятий благотворительности и филантропии, нежели различия между ними.

Не менее распространенный сегодня термин «спонсорство» не имеет ничего общего с бескорыстной благотворительной помощью, так как подразумевает финансирование какой-либо деятельности как физических, так и юридических лиц с целью получения какой-либо материальной выгоды или прибыли, либо в обмен на рекламу.

Одним из первых отечественных исследователей благотворительности следует считать В.И.

Герье, который выделяет следующие три ее формы:

милостыня, богадельня и попечительство о бедных.

Первую, наиболее раннюю форму благотворения Герье характеризует как спонтанное проявление субъективного и случайного настроения: «Милостыня почти всегда доброе дело по отношению к тому, кто ее подает, но не всегда дело доброе по отношению к тому, кто ее получает»9.

Богадельня, являясь благотворительным учреждением, «должна служить источником постоянного, вечного благотворения, она предназначена не для случайных просителей, а для известного подбора нуждающихся: стариков, сирот Герье В.И. Записка об историческом развитии способов призрения в иностранных государствах и о теоретических началах правильной его постановки. – СПб.: Вольное экономическое общество, 1897. – С. 2.

и т.п. и имеет в виду оказать им не случайную помощь, а прочно обеспечить их судьбу»10.

Еще более высокий уровень организованности, осмысленности коллективной деятельности людей, направленной к добру, представляет собой, по мнению Герье, попечительство о бедных, которое принимает более широкие и сложные формы. Положительное отличие попечительства от милостыни в том, что оно оказывает не минутную помощь, а старается исцелить нужду в корне. При этом в отличие от богадельни попечительство помогает не только одиноким и беспризорным ценой вступления в закрытые заведения с однообразной жизнью и строгой дисциплиной, а помогает также на дому, не отрывая от жизни, не нарушая семейной связи. Еще одним преимуществом данной формы благотворительности Герье считает ее превентивный характер, возможность «оказывать помощь не только, когда уже наступила нищета, а предохранить от разорения, поддержать человека или семью, пораженных недугом или невзгодою, выручить их в беде, содержать во время болезни, доставить заработок, снабдить всем необходимым, чтобы возобновить самостоятельную жизнь. Поставляя себе такие цели, Попечительство может внести в благотворение новый, не применявшийся прежде, плодотворный принцип индивидуализации, т.е.

сообразовать способ и размер помощи со свойствами и потребностями лица вспомоществуемого, может наблюдать за тем, как принята помощь, какие она имела последствия, какое влияние, - одним словом, оно может иметь воспитывающее значение, какого не могли иметь прежние формы»11. Таким образом, Герье обращает внимание на возможность и необходимость не только материального благотворения, оказываемого в форме милостыни и зачастую развращающего просителя, но и нравственного.

Герье обобщил в своей работе не только существовавшие в конце XIX века в России опыт благотворительности, но и аналогичный исторически сложившийся Герье В.И. Записка об историческом развитии способов призрения в иностранных государствах и о теоретических началах правильной его постановки. – СПб.: Вольное экономическое общество, 1897. – С. 2.

Там же. – С. 2-3.

филантропический опыт Европы. Цель исследования, являвшегося итогом его работы в качестве члена Высочайше учрежденной Комиссии по пересмотру законов о призрении бедных, заключалась в том, чтобы предложить государственной власти теоретические основы для правильной и эффективной постановки социальной работы в России. Одним из результатов этого исследования становится осознание того факта, что вопрос благотворительности, имевшей первоначально субъективный и нравственный характер, становится рано или поздно вместе с тем вопросом государственным, подлежащим разрешению законодательным путем, ибо «вполне целесообразна может быть их (Попечительств) деятельность лишь тогда, когда она повсеместно приведена в стройную систему, а это возможно лишь при участии местных, общественных и общих, государственных властей»12.

В этой связи следует заметить, что в России XIX - начала XX вв.

общественная и частная благотворительность получила значительное распространение и демонстрировала высокую степень развития добровольной инициативы. Именно через частные пожертвования финансировались социальные программы городского и земского местного самоуправления, шла поддержка сотен благотворительных заведений, даже находящихся под государственной юрисдикцией. Только с 1890-х гг. эти вопросы начали ставиться на правительственном уровне в надлежащей форме, когда после бедственного голода 1891-1892 гг. пришло осознание роли государства в развитии социальной сферы.

После 1917 года социальная помощь и социальная защита населения становятся исключительно государственным делом. Государство стремится использовать социальную политику в качестве инструмента как экономического, так и идеологического влияния на общество. В такой ситуации благотворительность как личная, так и общественная вступает в противоречие с целями государственной политики, вследствие чего оказывается под запретом.

Герье В.И. Записка об историческом развитии способов призрения в иностранных государствах и о теоретических началах правильной его постановки. – СПб., 1897. – С. 4.

Современный исследователь философско-этических аспектов филантропической деятельности Р.Г. Апресян, сравнивая благотворительность с государственной социальной помощью, приходит к выводу, что различие государственной социальной помощи и филантропии носит этический характер – государственная помощь обязательна, филантропия добровольна. Следующее заключение Апресяна подтверждает выдвинутый в данном диссертационном исследовании выше тезис о характере разделения в современном обществе форм государственной и частной социальной помощи: «Государственная помощь – одно из воплощений социальной справедливости, филантропия – это одно из социальных воплощений милосердия»13.

Сегодня следует признать, что соблюдение определенного баланса между государственной социальной помощью и частными благотворительными инициативами в социальной сфере является одной из актуальных задач формирующегося гражданского общества в современной России.

С одной стороны, как отмечают некоторые исследователи, значение деятельности благотворительных организаций состоит в «недопущении государственного монополизма в социальной сфере, который неминуемо ведет к тому, что человек оказывается в полной зависимости от государства; … в дебюрократизации самого процесса предоставления социальной помощи»14, когда государственная помощь сориентирована на интересы государства, а интересы конкретных людей при этом не учитываются.

С другой стороны, именно в силу того, что частные благотворительные инициативы добровольны, а систематическая помощь остро нуждающимся должна быть в правовом обществе обязательной, «наиболее эффективно ее может оказывать именно государство»15. Кроме того, необходимость государственного регулирования частной и общественной благотворительности связана и с Апресян Р.Г. Функциональные особенности филантропии // Благотворительность в России. – СПб., 2001. – С.44.

Грибанова Г.Н. Государственная социальная политика и благотворительность – подходы и тенденции / Благотворительность в России. – СПб., 2001. – С.59.

Апресян Р.Г. Функциональные особенности филантропии // Благотворительность в России. – СПб., 2001. – С.44.

политическими аспектами: ведь в случаях, когда финансовые ресурсы, которыми распоряжается благотворитель, сопоставимы с некоторыми статьями государственного бюджета, «филантропические институты в самом деле могут выступать не только балансом, но и соперником государства»16.

Система мотивации благотворительной деятельности определяется потребностями, различно осознаваемыми субъектом благотворительности (отдельной личностью или компанией) в его интересе в зависимости от ценностей, идеалов, а также целей этого субъекта. На содержание системы мотивации оказывают влияние также конкретно-исторические условия и внешние обстоятельства деятельности.

Принято рассуждать о том, насколько бескорыстны побуждения человека, оказывающего безвозмездную помощь ближнему. Существует точка зрения, отрицающая возможность существования абсолютного, онтологически укорененного альтруизма, однако автор диссертации ее не разделяет, считая, что благотворение, будучи нравственным феноменом, не может быть описано только при помощи экономического категориального аппарата.

Современные ученые выделяют на основе экономических исследований четыре основных движущих мотива благотворительности17:

1) собственно альтруизм;

2) получение внутреннего удовольствия (удовлетворения) от акта благотворительности, когда для донора не имеют значения ни личные выгоды, ни эффекты данного акта для благополучателя;

3) социальная идентификация18 благотворителя, когда пожертвование является средством выражения участия донора в определенной социальной сфере, средством самоидентификации с потребностями других;

Функциональные особенности филантропии // Благотворительность в России. – СПб., 2001. – С. 46.

Загорулько Н.М., Казаков О.Б., Потапенко М.С. Экономическая мотивация корпоративной благотворительности в Российской Федерации // Благотворительность в России. – СПб., 2004. – С. 307.

Сюда же можно отнести «модную» благотворительность, мотивированную СМИ.

4) услуга за услугу – возможность получения выгод и преимуществ как побочного результата благотворительной деятельности. Трактовки категории выгоды достаточно многообразны и варьируются от прямых, реально ощутимых выгод (например, спонсорская помощь элитной гимназии взамен на возможность обучения там своих детей, получение билетов на лучшие места в зале вследствие пожертвований театрам и пр.) до получения общественного признания, одобрения, благодарности19.

Можно заметить, что данная мотивационная шкала располагает мотивы по мере возрастания в них рациональной составляющей. Альтруизм можно считать ярко выраженным иррациональным мотивом, тогда как внутреннее удовольствие от филантропической деятельности, не являясь собственно выгодой, все же заключает в себе рациональную мотивационную составляющую – удовлетворенную потребность в самолюбовании. В случае, если жертвователь – религиозный человек, таким мотивом может являться личное спасение души, когда важен сам акт милостыни, независимо от того, как употребит ее благополучатель, насколько она сможет изменить положение дел к лучшему;

можно сказать, что это «получение внутреннего удовольствия не только от сознания – «я хороший», но и - «я соблюдаю христианские заповеди».

Благотворительность как средство выражения участия донора в определенной социальной сфере может принести не экономическую выгоду, но вполне рациональную пользу в виде увеличения личного авторитета и влияния в обществе, а иногда такие изменения в социальном статусе неизбежно влияют на увеличение личного благосостояния.

Мотив «услуга за услугу» (например, маркетинговые преимущества, которые получает компания, финансирующая профессиональную деятельность известного спортсмена или артиста) – в своей сущности рационален и выступает Существует, помимо перечисленных, еще один альтернативный мотив филантропии – вынужденная благотворительность, например, по указанию, получаемому предпринимателем со стороны органов местной власти. Однако, мы не рассматриваем данный вариант, т.к. такая благотворительность в корне противоречит своей сущности, не являясь добровольным актом.

основанием собственно спонсорской помощи, которую, как было сказано выше, мы не относим к благотворительности в рамках данного исследования.

Рассмотренные мотивы мало изменялись в историческом процессе, за исключением того, что в дореволюционной России основой альтруизма являлась религиозная традиция, так как православная церковь всегда придавала благотворительности большое значение.

Важная особенность этого исторического этапа – отсутствие так называемой корпоративной благотворительности:

благотворителем всегда выступало частное лицо, независимо от масштаба пожертвования.

Выделяя рациональную и иррациональную мотивационные составляющие благотворительности как социального явления, следует учитывать, что соотношение их определяется свободным выбором субъекта благотворительной деятельности, которая является по сути добровольной, не зависящей от внешнего принуждения.

Можно определить следующие социально-экономические функции благотворительности:

Обеспечение достойного существования тех граждан, которые в силу объективных особенностей и жизненных ситуаций не способны самостоятельно позаботиться о себе;

Снятие социальной напряженности путем выравнивания уровня жизни, поддержки самых обездоленных слоев населения, которые по объективным обстоятельствам не могут адаптироваться в новых условиях;

Восполнение недостатков социальной политики государства и функционирования рыночных механизмов, прежде всего за счет оперативности и адресности доставляемой помощи, т.е. повышение ее эффективности;

Культивация альтруистических и человеколюбивых настроений в обществе, воздействие на общественное мнение.

Философское осмысление сущности феномена благотворительности, предпринятое в данном параграфе, приводит к следующим выводам.

Благотворение как деятельное воплощение социальной помощи является нравственной категорией. Рациональным основанием этой категории является принятие справедливости в качестве закона сохранения и развития общественного организма. В то же время благотворение исходит из иррационально-нравственной готовности человека принимать проблемы, несчастья, неустроенность, лишения другого человека «близко к сердцу», иными словами, способности к состраданию.

Благотворительная деятельность в силу своей добровольности исходит из рационально и (или) иррационально окрашенных мотивов в той степени, в которой они преобладают у конкретного субъекта благотворительности.

1.2 Философские аспекты исторических особенностей становления благотворительности в России и на Западе.

Традиционно принято связывать становление и развитие институтов благотворительности с возникновением христианской культуры. Однако, как было показано в предыдущем параграфе, в дохристианский период благотворительность так же существовала в форме общинных институтов социальной защиты: дети должны были уважать родителей, обеспечивать их в старости, родители были обязаны заботиться о детях, а в случае болезни или гибели старших членов семьи забота о сиротах ложилась на соплеменников.

Обычаи любой традиционной общины с древнейших времен предполагали те или иные способы оказания общественной помощи своим членам, попавшим в бедственное положение из-за неурожая, несчастного случая, болезни.

В русских деревнях, например, повсеместно распространены были «помочи» – совместный неоплачиваемый труд крестьян, имевший добровольный характер и зачастую принимавший форму ритуального праздника. Общественная защита бедных, нетрудоспособных, вдов, стариков, сирот гарантировалась всем крестьянским миром. Философия крестьянской благотворительности в общине определялась очень простой формулой: «если я не помогу нуждающемуся, то где гарантия, что завтра я сам не попаду на место просящего, и кто тогда поможет мне».

Такую помощь нельзя назвать собственно благотворительной, так как она выступала скорее как специфический институт социальной защиты в рамках общины.

Как было показано выше, благотворительность формируется как самостоятельное социокультурное явление с возникновением государства в качестве добровольного, обусловленного личными потребностями благотворителя, дополнения к институту государственной социальной поддержки граждан.

Православная церковь стала основой русской государственности, поэтому началом истории отечественной благотворительности20 принято считать 988 год – дату крещения Руси. С рубежа X - XI веков и до середины XVI века христианская благотворительность была, главным образом, частной и заключалась в основном в подаянии милостыни нищим и убогим.

Начало следующего этапа развития института благотворительности в России связывают с принятием в 1551 г. Церковным собором такого уникального документа, как «Стоглав», в котором впервые уделяется внимание призрению нищих и убогих, и продолжается до середины XVII века. Этот период характеризуется, во-первых, переходом от частной милостыни к системе общественного призрения, во-вторых, появляются первые шаги по организации не только церковной, но и государственной, светской помощи нуждающимся.

Впервые проблема нищенства на государственном была рассмотрена в «Стоглавом соборе» (1551г.), «Соборном уложении» (1649г.) и, наконец, «Указе»

(1682г.). В этих документах были определены «конкретные меры по локализации нищенства, в том числе за счет тщательной дифференциации групп нищих и соответствующих карательных и (или) превентивных мер по отношению к каждой категории; впервые возникает идея обучения сирот и детей-бродяжек наукам и ремеслам в качестве средства для предотвращения роста нищих; наконец, См. Хорева Л.В., Сущинская М.Д. История благотворительности в России. – СПб., 1999. – 92 с.

ставится на государственном уровне вопрос об оказании медицинской помощи больным»21.

Четвертый период длится с конца XVII века до середины XIX века и характеризуется наибольшим развитием системы государственного призрения.

Каждый губернский город в это время имеет свою богадельню или иное учреждение по общественному призрению, управление осуществляется Приказами общественного призрения, организованными практически по всей России. Именно в этот период зарождаются светские традиции оказания помощи нуждающимся, на основании которых впоследствии бурно расцвела частная благотворительность.

Пятый этап начинается в середине XIX века и продолжается до 1918 года: в первые годы Советской власти еще оставались некоторые учреждения благотворительности, функционировавшие и при царе. В это время наблюдается действенное сочетание государственных форм благотворительности с общественными и частными формами. Задачи организации благотворительности возлагаются на Земства и Городские управы. В этот период с ростом буржуазии особенно развивается система частного призрения и меценатства, в ряде случаев опосредованная через благотворительные учреждения. Конец XIX века – начало XX века можно считать расцветом благотворительности в России.

Следует отметить, что в русской деревне второй половины XIX века сохранялись характерные формы общинных институтов социальной защиты, зародившиеся еще в дохристианский период:

Поочередное кормление бедных односельчан по домам, поденно или понедельно;

Передача нуждающихся на постоянное содержание одному из членов сообщества за какую-нибудь льготу (частичное освобождение от уплаты повинностей, увеличение надела, денежная приплата и т.п.);

Раздача милостыни.

Кононова Т.Б. Особенности развития благотворительности в России. – М. 2002. – С. 80.

«В то же время, организация в русских деревнях специальных богаделен для престарелых, домов призрения для калек и приютов для сирот не встречала у крестьян какого- либо сочувствия и поддержки. Так, во всей Вятской губернии имелось 17 богаделен; в Смоленской – 9; в Нижегородской и Харьковской – по две; в остальных – по одной или не было вовсе. Еще меньше в деревнях оказывалось приютов для сирот: в саратовской губернии – 4 приюта; в Тульской и Казанской – по одному»22.

Объяснить изложенные факты можно следующим образом: казенные формы призрения, связанные с помещением сирот и престарелых в закрытые учреждения и отрывом их от естественной жизни семьи, необходимо приводят к нарушению социализации опекаемых. С одной стороны, богадельни и приюты предоставляют обязательную социальную поддержку незащищенным членам общества, с другой стороны, следствием проживания в казенном учреждении становится социальная дезадаптация сирот, инвалидов, престарелых. Сегодня государственное призрение – распространенный вид социальной поддержки, тогда как в позапрошлом веке достаточно сильны были общинные связи: народ, «мир» еще способен был решать задачи социальной защиты, опираясь на собственные ресурсы, естественным образом непосредственно участвуя в жизни каждого человека.

В годы советской власти все вопросы социального обеспечения были сосредоточены в руках государства, а организации типа общества «Красного креста», являлись квазиобщественными, получая основную часть финансирования из бюджета.

Этап, который охватывает последние двадцать пять лет примерно с 1989 года, можно назвать периодом возрождения традиций благотворительной деятельности в России.

В большинстве своем благотворительные организации современной России обращаются не к опыту дореволюционной традиции, а к современным западным Кузьмин К.В., Сутырин Б.А.. История социальной работы за рубежом и в России. – М., 2005.

образцам, что в значительной степени сужает представление об этом социальном институте.

На наш взгляд, имеющееся сегодня слепое заимствование западных форм организации благотворительной деятельности основано на их привлекательности с прагматической точки зрения благодаря большей методологической разработанности и эффективности. Однако фактор полезности для русского человека традиционно не является первичным и, тем более, единственным, а необходимая для достижения этой полезности формализация процесса, которая подчас переводит филантропическую деятельность на рельсы конкурентнорыночных отношений, может лишить ее важной для сознания русского человека сущностной составляющей: духа бескорыстия и индетерминированности как абсолютной добровольности.

Говоря о религиозных мотивах благотворительности, традиционных для христианской культуры, нельзя не отметить ключевые особенности восприятия идей благотворительности в России и на Западе, которые подробно освещены в исследовании С.В. Климовой23.

Характерной чертой западного христианства (католичество, протестантизм) как в прошлом, так и в настоящем является то, что благотворительная деятельность всегда рассматривалась в качестве эффективного способа миссионерства, привлечения к Церкви новых учеников. Такая благотворительность, откликаясь на социальные нужды, одновременно выполняет целенаправленную работу по превращению Церкви в авторитетную социальную силу, способную воздействовать на различные стороны общественной жизни.

Принципиально иной опыт приобщения верующих к милосердию имеет Православная Церковь, которая традиционно придерживалась принципа неучастия в политической жизни. Реалии сегодняшнего дня свидетельствуют о все большем включении РПЦ в решение вопросов государственного характера (культура, образование, политика, формирование общественного мнения), но

См. Климова С.В. Христианский смысл милосердия. // Благотворительность и милосердие:

сборник научных трудов. – Саратов, 1997. – С.80-85.

изначально восточное христианство опирается на аскетически-монашескую традицию, исходит из позиции обособления от «мирской суеты», невмешательства в светские вопросы общественного устройства. Особенность православной души заключается в том, что свою благочестивую настроенность она приобретает через обряд, но при этом мистическая целеустремленность православной души к сверхземному, абсолютному добру не означает равнодушие к земным нуждам и страданиям человека.

До революции 1917 года Русская православная Церковь активно развивала различные формы благотворительности, однако поиск первоисточников или сведений, подтверждающих ее роль в этой сфере, осложняется тем, что помощь ближнему в беде, что называется «Христа ради», считалась естественным влечением истинного православного, согласно евангельскому завету: «не следует о своих добрых делах трубить перед собой». Поэтому документы, рекламирующие церковную благотворительность, большей частью отсутствуют.

В XV – XVI веках вопрос о благотворительности (милостыне) являлся предметом оживленных споров в контексте проблем накопления собственности, справедливого распределения, духовной свободы и нашел свое отражение в известной полемике нестяжателей и иосифлян. Основатель доктрины нестяжания Нил Сорский утверждал, что христианская заповедь помощи неимущим у иосифлян превратилась в инструмент накопления богатств монастырями. А сам институт подаяния оправдывал неравенство, что противоречило духу христианского учения. В результате он приходит к выводу о том, что «нестяжание выше подаяний»24, заложив тем самым основу для последующей критики накопления богатств.

Атмосфера критического отношения к богатству в русском обществе сохранялась и в период развития капитализма во второй половине XIX - начале XX века.

Подчеркивая различия в русском и западном понимании богатства, И.В.

Киреевский отмечал, что «западный человек искал развитием внешних средств Сорский Нил. Предание ученикам своим о жительстве скитском. – СПб., 1912. – С.8.

облегчить тяжесть внутренних недостатков. Русский человек стремился внутренним возвышением над внешними потребностями избегнуть тяжести внешних нужд»25.

Таким образом, в русском обществе господствовало убеждение, что судить о личности только по размерам накопленного богатства – значит упрощать понимание божественной сущности человека, который в христианскоправославном понимании является не средством, а целью мироздания. В этом смысле хозяйственно-этические представления принципиально отличались от протестантизма, где богатство понималось как свидетельство избранности, а человек, сумевший накопить капитал, воспринимался как праведник. Разницу в отношении к богатым в России и в Западной Европе отмечал В.П. Рябушинский.

В российском обществе, писал он, «на бедность не смотрят как на доказательство неугодности Богу»26.

Имея нравственные основания, благотворительность социально и культурно детерминирована, поэтому становление современной филантропии в России должно идти не по пути заимствования идей и механизмов благотворительной деятельности у западной цивилизации, а напротив, основываясь на преемственности отечественных традиций благотворения.

Преследуя цели рациональной эффективности, современная западная благотворительность организуется как социально ориентированное коммерческое предприятие, действующее по законам рынка. Прочно укоренились понятия «социального маркетинга», «социального предпринимательства», неизбежно растет процент расходов на функционирование самой благотворительной организации как института: рекламу, PR продвижение. Помощь направлена на решение проблем «клиентов», которые в таком случае становятся потребителями рынка услуг локального, национального и даже международного масштаба.

В рамках данного исследования особый интерес представляет соотношение рациональной и иррациональной мотивационной составляющих Киреевский И.В.. Критика и эстетика. – М., 1979. – С.286.

Рябушинский В.П. Судьбы русского хозяина // Старообрядчество и русское религиозное чувство. – Москва-Иерусалим, 1994. – С.125.

благотворительной деятельности, о котором мы уже говорили в первом параграфе данной главы. Благотворительность в массовом сознании русского человека – это, прежде всего, иррациональное милосердие, не преследующее практическую пользу для жертвователя. В то же время процессы глобализации и изменения производственных отношений приводят к калькированию некоторых современных западных форм корпоративной благотворительности, ориентированной в первую очередь на достижение рациональных результатов.

С другой стороны, прагматичной можно назвать и русскую барыню, подающую Христа ради для спасения собственной души и не заботящуюся о результатах своих деяний. И с этой точки зрения более гуманным выглядит прагматическое правило, сформулированное классиком западной политэкономии Дж. Миллем: «Если помощь предоставлена таким образом, что положение лица, получающего ее, оказывается не хуже положения человека, обходившегося без таковой, и если к тому же на эту помощь могли заранее рассчитывать, то она вредна; но если, будучи доступной для каждого, эта помощь побуждает человека обходиться без нее, то она в большинстве случаев полезна»27.

Насколько рациональна природа нравственности? Безусловно, ей присущ рациональный аспект, ведь нравственность – это механизм саморегуляции общества, без которого социальные институты деградируют и разрушаются.

Нравственный императив христианства – возлюбить ближнего как самого себя, означает необходимость осознания и принятия проблем ближнего как своих собственных. Этот нравственный потенциал является необходимой составляющей здорового общественного организма, показателем его здоровья и стабильности, способности к самосохранению, воспроизводству и развитию.

Лишенная иррациональных мотивов благотворительность теряет свою сущность, особенно важную для сознания русского человека: дух бескорыстия, нестяжательства, который до сих пор является характерной чертой нашего народа, ставящей в тупик многих западных экономистов и социологов.

Милль Дж. С. Основы политической экономии Т.III. – М.: Прогресс, 1981. – С. 371.

Деятельная нравственная любовь воплощает в себе милосердие, создает основу и удерживает от разрушения жизнь сообщества. Нравственность имеет онтологические основания, по учению Сократа, она составляет сущность человека, выступая его атрибутом. Мотивы благотворительности как практического выражения нравственности также содержат в себе рациональные и иррациональные аспекты, чрезвычайно тонко сбалансированные между собой.

Можно сказать, что граница между этими аспектами, подобно границе между «градом земным и градом небесным» Августина Блаженного, пролегает даже не между Россией и Западом, а в душе каждого человека, совершающего акт благотворительности.

1.3 Особенности отражения благотворительности в массовом и элитарномсознании

Исследование истории филантропической деятельности в дореволюционной России показывает, что понятие и принципы благотворительности были издавна распространены и приняты в широких слоях русского общества. Но конечно, организационные функции могла взять на себя в основном интеллигенция, средний класс и высшее общество. В первую очередь это были женщины среднего возраста, обычно замужние, дамы-благотворительницы из среднего класса и высшего света в силу того, что общественное сознание именно на них возлагало эту функцию. Волонтерская (безвозмездная) деятельность дамблаготворительниц стала важнейшим занятием наряду с другими статусными и светскими обязанностями, а также способом повышения личного общественного престижа. Волонтеры-инициаторы благотворительных компаний не только брали на себя функции сбора и распределения средств на нужды социально обездоленных слоев общества, но также лично посещали приюты, богадельни, больницы, нуждающиеся семьи и т.д.

Для купечества и крупных предпринимателей финансирование благотворительных акций было способом добиться общественного признания и укрепления авторитета.

Несмотря на то, что благотворительность была официально вычеркнута из жизни советского общества, поскольку функции социальной помощи имело право исполнять только государство, все же она в той или иной форме существовала и даже предписывалась – добровольно-принудительные членские взносы в «Красный крест», в помощь голодающим африканским детям, в поддержку политзаключенных развивающихся стран. Беспрецедентен пример, когда на личные средства советских граждан во время Великой отечественной войны собирались танки и военные самолеты. Но в большинстве случаев, в силу принудительности этих форм их нельзя, по принятому в настоящем исследовании определению, отнести собственно к благотворительности.

В период становления благотворительности в новой России (конец 1980-х – начало 1990-х) при отсутствии нормативно-правового поля и соответствующих элементов государственного регулирования потребность в благотворительной деятельности практически отсутствует в массовом сознании. Она находит свое отражение только в жизни бизнес-лидеров, и ее тоже можно отнести к частной благотворительности, так как в условиях массового кооперативного движения и появления первых акционерных обществ практически отсутствует еще разделение личного и корпоративного бюджета.

Мотивирована благотворительная деятельность на этом этапе исключительно иррациональными факторами:

возрождение традиций меценатства, личное милосердие, эмоциональный порыв.

Начиная с середины 90-х годов происходит становление современной благотворительности, она трансформируется в сложный феномен, приобретая более организованный и системный характер. С одной стороны, это связано с тем, что в общественном сознании появляется понимание благотворительности как важного фактора снижения социальной напряженности. С другой, ввиду того, что основная нагрузка по оказанию безвозмездной помощи лежит на коммерческом секторе, у руководителей бизнеса с необходимостью набирает обороты рациональная составляющая мотивации благотворительности: укрепление имиджа, приобретение доверия со стороны общества, рекламные цели.

В связи с этим возникает стремление упорядочить свою филантропическую деятельность, с этой целью выделяются направления специализации благотворительности, особенно в крупных компаниях, формируются специализированные благотворительные структуры - фонды, отделы, некоммерческие организации (НКО). Все это – признаки становления и развития корпоративной благотворительности, актуальные для современного этапа филантропии в России и давно укоренившиеся в западных моделях благотворительной деятельности.

В то же самое время возникают и укрепляются стереотипы восприятия благотворительности массовым сознанием, которые формируются и зависят зачастую от способа подачи информации в СМИ. Характерен высокий уровень недоверия к благотворительности, так как отечественную склонны подозревать в «отмыве» денег, а подоплеку иностранной гуманитарной помощи видят в стремлении усилить идеологическое влияние на Россию, ослабить ее. Люди предпочитают сами отдать деньги непосредственно нуждающемуся, чем перевести в Фонд (не дойдут деньги до адресата), упуская из вида, что если говорить не о временном латании дыр, а о путях решения социальных проблем, то нельзя обойтись без запланированной, системной деятельности.

На другом полюсе стереотипного восприятия филантропии массовым сознанием – все больше распространяющаяся в последние годы практика так называемой «модной» благотворительности, сводящейся по большому счету к массовым сборам подарков, предметов первой необходимости, организации досуговых мероприятий для нуждающихся слоев населения – детей-сирот, инвалидов, ветеранов. Невозможно оспаривать необходимость и важность такой работы. В то же время лишь небольшой процент участвующих в ней готов вникнуть в суть истинных проблем своих подопечных, например, оказать личную помощь в социальной адаптации. Любая искренняя личная инициатива, не подвергнутая критическому осознанию соотношения целей и результатов, поставленная на поток, может не только оказаться бесплодной, но иногда оказывает и деструктивное влияние, например, поддерживая социальноиждивенческие установки опекаемого.

Следует отметить, что стереотип «модной благотворительности» также распространяется в массовом сознании благодаря СМИ, а мотивы ее, в соответствии с предложенной в параграфе 1.1 классификацией, преимущественно можно обозначить как потребность в собственной социальной идентификации.

Способность приподняться над «здесь и сейчас», проанализировать и обобщить проблему – характерная особенность интеллигентского сознания, в этом смысле можно назвать его элитарным. И поскольку мы пришли к выводу, что наиболее характерной особенностью современного этапа развития филантропии в России является смешение личной и корпоративной благотворительности, что сегодня мы движемся по пути формирования основ корпоративной благотворительности, то именно от интеллигенции требуется осознание того, что она из себя представляет, и каких крайностей на этом пути необходимо избежать.

Смысл создания корпоративных форм благотворительной деятельности заключается в их системности и организованности, которые служат залогом эффективности в решении тех или иных социальных проблем. В этом коренное отличие корпоративной благотворительности от личной, когда «правая рука не знает, что творит левая». Такое практическое милосердие или милостыню, направленную чаще всего на помощь индивиду, проще организовать и проконтролировать, хотя последнее даже не всегда требуется, ведь как было представлено в 1.1, получение внутреннего удовольствия донором от акта благотворительности может не зависеть от эффекта данного акта для благополучателя.

Оборотной стороной организованной благотворительности является возрастание затрат на обслуживающие элементы – специальный менеджмент, проведение маркетинговых исследований. Тут личного альтруистического порыва может оказаться недостаточно, нужно чтобы благотворительность была выгодна всей компании. Чем в большей степени приобретаются атрибуты системности, тем больше возрастают затраты на поддержание жизнеспособности этой системы.

На основе современных социально-экономических исследований28 можно выделить следующие аспекты мотивации корпоративной благотворительности.

А. Увеличение доходов как следствие роста спроса на продукцию или услуги компании с социально-ответственным имиджем.

Б. Сокращение издержек благодаря уменьшению затрат на рабочую силу, рост производительности труда, снижение административных расходов вследствие заинтересованности персонала в работе в компании, выполняющей «социальную миссию».

В. Рост собственной значимости и престижа высших менеджеров в глазах общества, семьи, друзей.

Г. Получение личного удовлетворения высшими менеджерами от вовлеченности компании в социальную жизнь местного сообщества.

Заметим, что основные мотивы корпоративной благотворительности в той или иной степени носят рациональный характер, что обусловлено сущностью корпоративности как порождения современной исторической эпохи и технократического общества.

Прагматизм и рациональность современной западной культуры превратили благотворительность в бизнес, образовав мощнейшие фонды для финансирования образовательных, социальных и культурных программ локального, национального и международного масштаба. Такие программы выбираются на конкурсной основе по критериям, соответствующим современным принципам гуманного развития человеческого сообщества.

Сергей Туркин, директор некоммерческого партнерства "Социальные инвестиции", проанализировав современный опыт российских и зарубежных корпораций и небольших компаний, считает, что сегодня быть социально ответственным выгодно для любой компании. В своей работе он рассматривает Загорулько Н.М., Казаков О.Б., Потапенко М.С. Экономическая мотивация корпоративной благотворительности в Российской Федерации // Благотворительность в России. – СПб., 2004. – С.309-316.

социальную ответственность бизнеса не как акт бескорыстия или благородный порыв души, а как планомерную серьезную работу по совмещению интересов компании с интересами общества29.

Основная идея корпоративного гражданства заключается в том, что компания намеренно обеспечивает дополнительные выгоды для общества, делая социально значимой всю свою бизнес-деятельность. Эта деятельность предполагает и дополнительные расходы корпорации по обеспечению безопасности сотрудников на рабочих местах, по улучшению условий труда и контролю над качеством, а кроме того может быть направлена на решение какихто социальных проблем так называемого «местного сообщества». При этом социальная позиция бизнесменов может предотвратить если не революцию, то, по крайней мере, серьезный социальный взрыв. Это с одной стороны, с другой корпоративное гражданство оборачивается вполне осязаемой выгодой за счет увеличения лояльности ее сотрудников, укрепления отношений с местным сообществом и проч. Поэтому корпоративное гражданство нельзя назвать чистой благотворительностью: в основе его концепции лежит взаимодействие с "местным сообществом", клиентами, властями, некоммерческими организациями, разработка долгосрочных программ социального инвестирования и, как следствие, улучшение имиджа, повышение конкурентоспособности и устойчивое развитие компании.

В другой работе Туркина прямо говорится о том, что еще одним результатом подобного подхода к благотворительности может быть политическая власть: «Расширение сферы ответственности столь же естественно, как и расширение сферы влияния. Чем больше мы за что-то отвечаем, тем больше мы на это что-то влияем. Предлагая своим клиентам социальные программы, вы укрепляете клиентскую базу. Вкладывая деньги в образовательные программы в ваших «местных сообществах», вы выращиваете себе преданных сотрудников.

См. Туркин. С. Как выгодно быть добрым: Сделайте свой бизнес социально ответственным. – М.: Альпина, 2007 – 384 с.

Включаясь в социальные программы на местном уровне, вы выстраиваете равноправные отношения с местной властью»30.

Исследуя благотворительную деятельность американских банков, С. Туркин выделяет три основные источника, питающих американскую корпоративную филантропию – давление рынка, давление общества, внутренние убеждения.

«В ответ на массированное и хорошо организованное давление общества бизнес изобрел замечательный буфер, сделав некоммерческий сектор своим союзником и партнером. Из этого партнерства банки выжимают максимальную выгоду, экономят свои деньги и делают новые. Подтверждая примером: разумный эгоизм - это когда всем хорошо»31.

Элитарное сознание полноценно реализует рациональную мотивацию к нравственно обоснованной деятельности (вспомним рахметовский «разумный эгоизм»). Массовое сознание не размышляет над рациональной составляющей сострадания, для него благотворительность – порыв, притом кажущийся совершенно иррациональным, но в действительности несущий в себе неосознанный прагматизм.

Элитарное сознание призвано участвовать в формировании массового сознания, лояльного к современным тенденциям благотворительности, характеризующимся взаимодополнением личной и корпоративной форм филантропии. Доверие к НКО у обывателя может возникнуть только при условии личного участия в его деятельности, например, в качестве волонтера (это и есть взаимодополнение личной и организованной филантропии, о которой мы говорим). Кроме того, необходимо создавать и развивать различные формы социального партнерства коммерческих структур, органов власти и некоммерческого сектора.

С другой стороны, в силу причин, о которых мы говорили выше, существует опасность перевеса рациональных мотивов именно в корпоративной Туркин С. Инвестирование в социальное партнерство. // Со-общение. – 2000. – №11-12. – С.71.

Туркин С. Корпоративная филантропия в Америке // Интернет-портал МЕЦЕНАТ. URL:

http://www.maecenas.ru/doc/2005_3_10.html благотворительности. Самые яркие примеры такого развития событий – современная филантропия американского бизнеса (она же социальная вовлеченность, она же community involvement), которая сама стала бизнесом.

Вымывание иррациональных составляющих мотивации приводит к заформализованности благотворительной деятельности, когда она начинает решать задачи социальной политики государства, замещать его, а это неверно.

Другая опасность заключается в том, что благотворительность теряет свое основное отличие – личностный индивидуальный подход, корпоративная благотворительность зачастую лишена возможности поучаствовать в личной судьбе нуждающегося человека, да и не заинтересована в этом. Решение о выделении средств принимается в пользу масштабных PR-интересных акций, имеющих сиюминутный, но эфемерный результат.

Нельзя не учитывать и возможность увеличения общественного престижа того или иного корпоративного фонда до такой степени, что его учредители могут стать весомыми фигурами не только в экономике, но и в политике как местного сообщества так и государства. Рука, дающая хлеб, приобретает атрибуты власти, возможность давления, лоббирования собственных интересов, необязательно альтруистического характера.

А.Ф. Векслер и Г.Л. Тульчинский трактуют благотворительность как «практическую философию нравственности современного бизнеса»32.

Этическим стандартом современной практической благотворительности следует признать идею социального партнерства, понимаемого как осознанное и ответственное взаимодействие различных общественных сил, направленное на решение насущных социальных проблем. Принципы организации социальнопартнерских отношений государственной власти, коммерческих структур, общественных организаций и самостоятельных представителей гражданского общества подробно рассмотрены в третьей главе настоящего исследования.

Векслер А.Ф., Тульчинский Л.Г. Бизнес и социальные инвестиции // Благотворительность в России. – СПб, 2004. – С. 302.

Можно добавить, что на современном уровне развития благотворительности социальная ответственность за пути ее становления, формы, которые она будет принимать, и ее эффективность принадлежит в первую очередь носителям элитарного сознания - представителям интеллигенции, правящей верхушки и руководителям крупного бизнеса. Эта ответственность носит в первую очередь духовный и нравственный характер.

1.4. Критерии истинной благотворительности

Как любая человеческая деятельность, благотворительность содержит в себе внутренние противоречия, конфликты, но редко какой вид деятельности вызывает столь резко противоположные нравственные оценки - от восхищения альтруизмом как особой способностью жертвовать своими интересами во имя интересов другого, свойственной именно человеку, до глубокого скепсиса по поводу возможности истинного бескорыстия в этой жертве. «Сама эта деятельность рассматривается общественным мнением как преимущественная сфера приложения нравственных усилий. И вместе с тем, именно благотворительность нередко оказывается предметом пристального внимания в плане ее соответствия нравственным нормам»33.

Само понятие блага в этике и философии издревле означало то, что заключает в себе определенный положительный смысл. Однако с течением времени содержание данного понятия менялось. Так, в античной философии благо толковалось различно: как наслаждение у гедонистов, как воздержание от страстей у стоиков, как добродетель в смысле господства высшей, разумной природы над низшей, эмоционально-чувственной в философии Сократа, как вечная совершенная идея Платона.

В период Средневековья смысл и содержание понятия блага принципиально меняется: в качестве высшего блага выступает Бог, который является источником всех благ и конечной целью человеческих устремлений. Тем самым достижение Апресян Р.Г. Идея морали. – М., 1995. – С. 317.

блага для конкретного человека представляет собой познание божественной истины, но продвижение по пути познания неотделимо от страдания – божественной кары за грехи. Страдание свидетельствовало о заброшенности человека, от которого отвернулся Бог. Однако после искупительной жертвы Христа у человечества появилась надежда на спасение через «любовь к ближнему». Именно христианская традиция вводит в философию новое понятие – «сострадание», которое в дальнейшем оказывается неотделимо от понятия блага.

В Новое время сложились две основные философские традиции трактовки понятия блага. Первая традиция исходила из того, что в основе человеческих добродетелей лежит разумное начало, вторая же выводила добродетели из эмоционально-чувственного начала. Принципиальное противоречие этих двух подходов состоит в том, что совершенно различно понимается процесс формирования индивидуальных добродетелей: в первой традиции они являются результатом воздействия на человека естественной среды, во второй же добродетель суть врожденные качества конкретного человека.

На наш взгляд, именно это противопоставление двух оснований нравственности – рационального и иррационального лежит в основе того противоворечия в моральной оценке понятий благо-деяния, благо-творения, о которой мы говорили выше.

Если представление о том, что есть истинное благо, настолько социально и исторически детерминировано, то тем более пристальное внимание следует уделить выявлению сущности понятия благодеяния, а также выявлению критериев истинной благотворительности как особой социальной формы воплощения благодеяния.

Многочисленные определения благотворительности можно свести к определению ее как «безвозмездной деятельности по созданию и передаче финансовых, материальных и духовных ценностей (благ) для удовлетворения насущных потребностей человека, социальной группы или более широких общностей, попавших в трудную жизненную ситуацию»34.

Словарь-справочник по социальной работе. – М., 1997. – С. 34.

Ключевыми в данном определении являются оценка такой помощи как безвозмездной, а также нацеленность ее на положительные изменения в жизни конкретного человека и социума.

Именно эти два пункта – мотивы и функции благотворительности и вызывают основной скепсис и сомнения в ее истинности.

Р.Г. Апресян, предлагая типизацию традиционной критики филантропии, выделяет социалистическую, фельетоническую, утилитаристскую и этическую критику35.

Социалистическая критика, направленная на вскрытие социального смысла благотворительности, предостерегает от упования на то, что посредством развития благотворительности можно покончить с больными вопросами общественной жизни. Более того, филантропия, с этой точки зрения, бессмысленна и безнравственна, поскольку она не исправляет, но только усугубляет положение бедных и обездоленных людей. Она является лишь респектабельным прикрытием эксплуататорской природы классовоантогонистического общества. В морально-психологическом плане это самообман нечистой совести эксплуататоров и обман ими эксплуатируемых. Наряду с этим обращается также внимание на то, что в капиталистическом обществе филантропия выступает разновидностью бизнеса, причем весьма выгодного, формой правления, воздействия на идеологию и массовое сознание.

Самый яркий пример социалистической критики филантропии находим в работе Поля Лафарга «О благотворительности»: «Христианская деятельная любовь, которая в глубоком смирении требует от богача лишь крупицу от избытков его, является, однако, добродетелью, которая приносит весьма осязательную выгоду. Не нарушая привычек богача, не стесняя его в удовлетворении порочных потребностей, не ограничивая его в наслаждениях, не требуя от него ни малейшего физического или умственного напряжения и не стоя ему больших денег, христианская деятельная любовь в то же время служит для него источником общественного почета, обыкновенно связанного с каждым актом Апресян Р.Г. Идея морали. –М., 1995. – С. 318-325.

великодушной щедрости. А сверх того она еще обеспечивает ему местечко в раю, ибо, как говорит апостол Петр: «за любовь будет отпущено вам много грехов». Но деятельная любовь оказывает и другие важные услуги, о которых ее проповедники и апологеты предусмотрительно стараются умолчать. Милосердие служит низким средством, с помощью которого портят характер бедняка, унижают его человеческое достоинство и уважение к самому себе и приучают его переносить с терпеливостью овцы несправедливую и горькую долю. Только общество, доводящее до крайних пределов эксплуатацию бедных, могло ухитриться возвести на пьедестал духовной и социальной добродетели затрату, приносящую такие сказочно-ростовщические проценты»36.

Следует согласиться с Р.Г. Апресяном, который указывает на то, что эта критика носит социологический, а не этический характер, отвлекаясь от внутренней сущности филантропии, которая будучи социальным явлением, характеризуется внутренней разнонаправленностью. «Так, благотворительность, в чем бы она ни заключалась, может использоваться для камуфляжа партикулярных интересов организаторов благотворительной акции. Но благотворительность сама по себе, например, оказание помощи больным и неимущим или поддержка молодых дарований, и камуфляж партикулярных интересов – явления, по природе своей различные. Своекорыстие не становится возвышеннее от того, что оказывается прикрыто филантропией, но и филантропия сама по себе возникает отнюдь не вследствие своекорыстия»37.

С рациональной точки зрения Лафарг прав и благотворительность неспособна достигнуть своих конечных целей – избавить общество от нищеты, так как такие задачи могут быть решены лишь при социально-экономическом преобразовании общества. Однако если встать на иррационально-чувственную позицию, нельзя не признать, что возможность разрешения проблем хотя бы малой части общества, помощь в беде одному единственному человеку стоит усилий, подобно тому, как Достоевский не оправдывает счастье всего Лафарг П. Благотворительность и право на труд. – СПб., 1918. – С. 3-4.

Апресян Р.Г. Идея морали. – М., 1995. – С.319.

человечества ценой слезы одного ребенка, уравнивая в нравственном отношении эти величины.

Утилитаристкая критика филантропии, выделенная Апресяном, также указывает не только на неспособность благотворительности выполнить свои функции: решить поставленную перед ней по определению задачу снижения уровня социального неблагополучия в обществе, но и напротив, увеличивает его.

Утилитаристская критика ставит вопрос о справедливости благотворительности в политико-экономическом контексте, ведь она удовлетворяет потребности нуждающихся без опосредования трудом. Гегель критикует филантропию с этой позиции следующим образом. «Если возложить на богатые классы прямую обязанность сохранить для обедневшей массы населения подобающий уровень жизни или если бы для этого нашлись прямые средства в другой публичной собственности (в богатых лечебницах, благотворительных учреждениях, монастырях), то существование нуждающихся было бы обеспечено без опосредования его трудом, что противоречило бы принципу гражданского общества и чувству независимости и чести его индивидов; если бы эти средства были опосредованы трудом (предоставлением работы), то увеличивалась бы масса продуктов, переизбыток которых при отсутствии потребителей, самостоятельно производящих соответственно потреблению, и составляет то зло, которое обоими названными способами лишь увеличивалось бы. В этом сказывается, что при чрезмерном богатстве гражданское общество недостаточно богато, т.е. не обладает достаточным собственным достоянием, чтобы препятствовать возникновению переизбытка бедности и возникновению черни»38.

Еще больший скепсис вызывает оценка мотивов благотворительности, ибо одним из общепризнанных критериев ее истинности признано бескорыстие, в существовании которого принято сомневаться. К такому роду критики относится, например, фельетоническая, смысл которой заключается в том, что сплошь и рядом организация филантропической деятельности стоит больших денег, чем те, Гегель В.Ф. Философия права. –М., 1990. – С. 272.

что идут на действительную помощь страждущим. При этом сами благотворительные мероприятия обставляются с такой помпезностью, что именно своей формой привлекают, манят к себе.

Р.Г. Апресян наибольшее значение в своем исследовании придает четвертому типу – этической критике благотворительности, предметом которой является то, как понимать благотворительность, ее нравственный смысл с точки зрения заповеди любви.

Р.Г. Апресян выделяет несколько типов мнимого благодеяния, когда оно связано с явными или скрытыми эгоистическими мотивами рационального характера.

Доброжелательность апробативного порядка, которая выражается в надежде на одобрение и благодарность других, когда «позитивная санкция милосердного поступка со стороны общественного мнения является его единственным мотивом»39;

Себялюбивое благодеяние, связанное с разумно-эгоистической нравственной позицией, когда совершение блага другому является средством достижения собственного блага;

Гедонистически- утилитаристское благодеяние, «которое в отличие от апробативного и разумно-эгоистического не апеллирует так или иначе к чужому интересу и однозначно эгоистично. Главной целью таких поступков является не благо другого человека, но явное или скрытое удовлетворение потребностей самого «благотворителя»40.

Всесторонний анализ критических подходов к рассмотрению сущности благотворительности, представленный в исследовании Апресяна, позволяет сделать следующие выводы.

Являясь инструментом влияния на общественное положение жертвователя, благотворительность в той или иной степени может становиться средством достижения его своекорыстных целей. Концептуальным смыслом Апресян Р.Г. Идея морали. – М., 1995. – С. 312.

Там же, С.314.

благотворительного акта является его направленность на преодоление социальной несправедливости, сущностного разрыва между членами общества, в то время как некоторые формы благотворительности, преследуя личные цели жертвователя, напротив, подчеркивают и увеличивают этот разрыв.

Поэтому все многообразие обоснованной критики благотворительной деятельности сводится к обвинениям в утрате ее целесообразности, выхолащиванию ее изначального смысла.

Определение критериев истинной благотворительности позволит оценивать и выстраивать собственную благотворительную деятельность с точки зрения сохранения ее целесообразности, направленности на преодоление сущностного отчуждения членов общества друг от друга.

Первым критерием истинной благотворительности следует признать критерий бескорыстия, или чистоты и единства целей и средств. Нельзя выразить этот принцип лучше, чем сделал это Иммануил Кант, размышляя об обязанностях добродетели по отношению к другим людям: «Долг любви к ближнему может быть, следовательно, выражен так: это долг делать цели других (если только эти цели не безнравственны) моими; долг уважения к моему ближнему содержится в максиме не низводить людей до степени простого средства для достижения моих целей (не требовать от другого, чтобы он унизил себя, став рабом моей цели)»41.

Как правило, одним из признаков следования этому принципу является анонимность благодеяния.

Эгоистические мотивы ложного благодеяния, сделанного неанонимно, напоказ, обличает Ницше устами Заратустры: «Вы не выносите самих себя и недостаточно себя любите; и вот вы хотели бы соблазнить ближнего на любовь и позолотить себя его заблуждением… Вы приглашаете свидетеля, когда хотите Кант И. Критика практического разума. Метафизика нравов в двух частях. – СПб., 2005. – С.

хвалить себя; и когда вы склонили его хорошо думать о вас, сами вы хорошо думаете о себе»42.

Ницше призывает дистанцироваться от собственного сострадания, чтобы избежать соблазна самолюбования, сохранить чистоту бескорыстного намерения помогать ближнему. Уважение к страдающему, вытекающее из подлинного самоуважения, он превозносит выше жалости к нему.

«Поистине, не люблю я сострадательных, блаженных в своем сострадании:

слишком лишены они стыда.

Если должен я быть сострадательным, все-таки не хочу я называться им; и если я сострадателен, то только издали.

Я люблю скрывать свое лицо и убегаю, прежде чем узнан я; так советую я делать и вам, друзья мои!»43 Стыд, о котором говорит Заратустра, связан с еще одной причиной, ставящей под сомнение благородство мотива благотворения. Она заключается в сущностном неравенстве дарителя и дарящего.

Это тоже конфликт:

онтологической причиной акта благотворения является нравственное чувство равенства людей, признание необходимости доступности для каждого человека некоторых естественных жизненных благ с точки зрения принятых в обществе представлений о достойной и полноценной жизни. При этом сам факт благотворения – всегда выявляет и подчеркивает это неравенство. Именно поэтому Заратустра призывает с величайшей осторожностью и вниманием относиться к факту собственного благодеяния и к человеку, которому оказываешь помощь: «ибо когда я видел страдающего страдающим, я стыдился его из-за стыда его; и когда я помогал ему, я прохаживался безжалостно по гордости его.

Большие одолжения порождают не благодарных, а мстительных; и если маленькое благодеяние не забывается, оно обращается в гложущего червя.

Ницше Ф. Так говорил Заратустра. – Минск, 1997. – С. 52-53.

Там же, С.75-77.

Будьте чопорны, когда принимаете что-нибудь! Вознаграждайте дарящего самим фактом того, что вы принимаете!» - так советую я тем, кому нечем отдарить»44.

Итак, второй критерий истинности благодеяния тесно связан с первым, мы назвали бы его принципом уважения или равенства, соблюдение которого можно проиллюстрировать словами Канта: «наш долг избавить его, получающего (благодеяние), от унижения при помощи такого поведения, которое представило бы наше благодеяние либо просто как исполнение обязанности, либо как незначительную любезность, и таким образом сохранить его уважение к самому себе»45 Третьим критерием истинности благодеяния следует признать выполнение принципа ненасилия, который логически вытекает из принципа уважения, ибо патернализм в благотворительной деятельности, навязывание помощи в том виде и в той форме, которая кажется благодетелю наиболее удачной, во-первых, закрепляет отношения неравенства, а во-вторых делает помощь неэффективной.

Проблема лжеблагоденствия, когда ценой счастья оказывается свобода и собственная индивидуальность, ставится в «Легенде о великом инквизиторе» Ф.

М. Достоевского. Подмена ценностей происходит в ложном представлении о человеческом счастье только лишь как о куске хлеба насущного. Не следует забывать также, что оборотной стороной благотворительного акта всегда является возникновение отношений зависимости между донором и реципиентом. Именно поэтому в 20-е годы Советской власти был законодательно установлен запрет на частную благотворительность, и все виды социальной поддержки сосредоточило полностью в своих руках государство. С одной стороны, это привело к таким позитивным явлениям, как обязательная бесплатная медицина и образование, с другой, возникло общество людей, иждивенчески настроенных по отношению к государству, неготовых самостоятельно что-то делать для собственного благополучия. Кроме того, подобный тотальный патернализм ведет к Ницше Ф. Так говорил Заратустра. – Минск, 1997, – С.76.

Кант И. Критика практического разума. Метафизика нравов в двух частях. – СПб., 2005. – С.

сущностному бесправию, так как дающая рука вправе навязывать собственную идеологию, систему ценностей, норм и правил.

Предлагая человеку помощь, надо дать ему возможность понять, в чем его благо, и самому выбрать то, что ему нужно. Тут мы возвращаемся к древнейшим трактовкам понятия блага, которое у Сократа отождествляется с познанием. Но только ли рациональное это познание, можно ли познать самого себя, а тем более

– другого, только разумом? Наверное, нет.

Нельзя не согласиться в этой связи с выводами, к которым приходит Р. Г.

Итак, четвертым критерием истинной благотворительной деятельности следует признать принцип созидательной любви, воспитывающего, созидательного сострадания, к которому призывает Ницше устами Заратустры:

«Но если есть у тебя страдающий друг, то будь для страдания его местом отдохновения, но также и жестким ложем, походной кроватью: так будешь ты ему наиболее полезен. И если друг делает тебе что-нибудь дурное, говори ему: «Я прощаю тебе, что ты мне сделал; но если бы ты сделал это себе, - как мог бы я это простить!... Запомните также и эти слова: всякая великая любовь выше всего своего сострадания: ибо то, что она любит, она еще хочет – создать!»47 Истинное умение дарить – огромный нравственный труд, и «хорошо дарить есть искусство, и притом высшее, самое мудрое искусство доброты»48.

Соблюдение критериев истинной благотворительности требует подлинно заинтересованного деятельного участия в проблемах и судьбе Другого, поэтому для успеха благотворительной деятельности в той или иной социальной сфере Апресян Р.Г. Идея морали. – М., 1995. – С.328.

Там же, С. 77-78.

Там же, С. 242.

необходимо учитывать ее специфику: особенности круга проблем, их генезис, противоречия на пути их преодоления, динамику и перспективы практического взаимодействия всех участников благотворительного процесса.

Глава 2 ПРОБЛЕМЫ ФОРМИРОВАНИЯ ЛИЧНОСТИ В ПРОЦЕССЕ

СОЦИАЛИЗАЦИИ ДЕТЕЙ-СИРОТ

2.1 Особенности формирования личности в воспитательной системе детских сиротских учреждений Сиротство является одной из самых тяжелых социальных и педагогических проблем нашего времени. Потеря семьи является для ребенка серьезным барьером для полноценного создания собственной семьи, формирует множество личностных проблем, в силу которых выпускники детских сиротских учреждений зачастую оказываются не готовы стать самостоятельными и активными членами нашего общества.

Современные социологические и психологические исследования отмечают низкий уровень социальной адаптированности выпускников интернатных учреждений, которые выходят в самостоятельную жизнь с такими личностными характеристиками, как неразвитый социальный интеллект, иждивенчество, повышенный уровень виктимности (готовность стать жертвой).

Актуальность изучения проблемы формирования личности в детских сиротских учреждениях связана с наличием внутренних конфликтов и противоречий в воспитательной среде детского дома. Образовательная и воспитательная система является элементом общей системы становления личности в современном обществе, следовательно, проблемы образования и воспитания подрастающего поколения являются моделью, образцом ключевых проблем развития государства и общества как социальной системы высшего порядка.

Рассмотрим понятийно–категориальный аппарат, основные принципы и закономерные связи исследуемого процесса.

Система – способ организации элементов, взаимосвязанных друг с другом и объединенных для единой цели.

Атрибутивными свойствами системы являются:

целостность, заключающаяся в принципиальной несводимости свойств системы к сумме свойств составляющих её элементов, выраженной в принципе синергии, структурность - взаимосвязь элементов внутри системы, взаимная обусловленность системы и внешней среды. Из этих свойств «структурность»

Будем рассматривать социальную систему как упорядоченность и целостность, включающую социальных субъектов как элементы, и сделаем попытку выявить диалектические противоречия, которые имеют место в воспитательной системе детского дома как социальной системы.

Наряду с категориями «система», «упорядоченность» и «целостность» в контексте данного исследования в анализе функционирования и динамики социальных систем принципиальную роль играют категории «субъективный и объективный фактор».

Субъективный и объективный факторы – философские категории, выражающие основное противоречие деятельности современного социального субъекта. «Субъективный фактор – это основанная на функционировании сознания, свободная целенаправленная деятельность социального субъекта, соединяющая теоретическую и практическую стороны общественного развития.

Объективный фактор – это законы природы и общества, а также конкретноисторические условия жизнедеятельности социального субъекта, не зависящие от его воли и сознания и определяющие направленность и рамки его жизнедеятельности»49.

В системе социальных и образовательных учреждений для детей-сирот в качестве объективного фактора выступают государственные нормы и правила функционирования данных учреждений, а также негативные социальнопсихологические условия, в которых находились воспитанники до поступления в детский дом или социально-реабилитационный центр. К объективному фактору Маслобоева О.Д. Российский органицизм и космизм о роли субъективного фактора в современном мире // Научно-технические ведомости СПбГПУ. Гуманитарные и общественные науки. – 2010. – №1(105). – С. 24.

относятся также низкие психофизиологические показатели здоровья воспитанников, многие из которых имеют тяжелые наследственные заболевания.

Субъективным фактором является деятельность воспитанников, педагогов и администрации учреждения, направленная на установление взаимоотношений друг с другом и внешней средой, конечной целью которой является успешная социализация воспитанников в самостоятельной жизни после выпуска из сиротского учреждения.

Детские сиротские учреждения, хотя и не относятся юридически к учреждениям закрытого типа (как, например, исправительные учреждения, лечебницы для душевнобольных и т.д.), более того, в большинстве детских домов официально провозглашается социальная открытость, все же фактически являются таковыми по своей сути. Детский дом – это «государство в государстве». Это положение вещей весьма справедливо, если исходить из смысла самого понятия «дом», одно из значений которого раскрыто в толковом словаре Даля как «семейство, семья, хозяева с домочадцами». Никому не придет в голову сетовать на социальную замкнутость «ячейки общества», ее самость охраняется Конституцией.

Противоречие между потребностью в открытом взаимодействии воспитательно-образовательной системы с внешним миром и необходимостью соблюдать установленный законом регламент государственного образовательного учреждения для детей–сирот, лежащее в основе воспитательной системы детского дома, является ее ключевой особенностью. С одной стороны, воспитанники лишены социальных контактов, и мы говорим о «дефиците общения», порождающем целый ворох проблем психологического и социально-бытового свойства для детей. Речь идет о контактах самого разного плана – от отсутствия опыта взаимоотношений в семье: «родители – дети», «муж – жена», «братья сестры», до узкого набора социально-бытовых навыков – поход в магазин, в поликлинику. С другой стороны, необходимо сохранять «дом» от случайных гостей, поддерживать внутренний режим, то есть соблюдать целый комплекс норм, направленных на охрану целостности детского дома как системы и обеспечение психологической и физической защиты воспитанников.

Несмотря на то, что как образовательное учреждение детский дом подчиняется государственным установлениям и рекомендациям даже в самых интимных областях внутреннего распорядка и режима, администрация в лице директора является «главой семьи» по самой сути: только директор определяет для всей системы, в какой точке координат пересекаются (уравновешиваются) «дух» и «буква» закона, так как практическое соблюдение всех норм и ГОСТов невозможно, а иногда и противоестественно.

Основной конфликт воспитательной системы детского дома можно обозначить как диалектическое противоречие между объективным фактором, включающим в себя законы и сложившиеся условия функционирования детского дома как социальной системы, с одной стороны, и субъективным фактором, то есть свободной целенаправленной деятельностью администрации, педагогов и воспитанников детского дома, с другой.

Детский дом – это форма, которая была изобретена обществом для того, чтобы обеспечить ребенка, оставшегося без родительской опеки, всем необходимым для полноценного становления личности. С точки зрения общества как развивающейся здоровой системы, основной задачей детских сиротских учреждений является воспитание (воспроизводство) полноценных членов этого общества.

Основными функциями любой системы являются, во-первых, самосохранение, понимаемое не только как поддержание собственной стабильности, но и как воспроизводство, во-вторых, развитие, то есть оптимизация, самосовершенствование, в-третьих, адаптация к изменяющимся условиям среды как функция, ассимилирующая первые две.

Эти функции, как правило, находят свое отражение в уставных целях и задачах, которые ставятся перед детским домом как воспитательным учреждением:

Охрана прав и интересов воспитанников;

Страхования и пенсионного обеспечения (Заочная форма обучения) Курс лек...» эпохи Великих реформ Владимир Павлович Безобразов – яркий исследователь и публицист, убежденный противник полиц...»

«Четверг, 31 марта 2016 года ТРЕТИЙ ДЕНЬ ФОРУМА 11:30 – 12:30 Регистрация, утренний кофе 12:30 – 15:00 Открытая презентация Большой зал ГЧП в здравоохранении: опыт регионов На сегодняшний день здравоохранение одна из наиболее востребованных отраслей для привлечения частных инвестиций в модернизацию инфра...»

«Федеральное агентство по образованию РФ Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования "СЫКТЫВКАРСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ" Кафедра экономической теории и корпоративного уп...»УДК 371.214.19-057.875=111 Н. П. Староверова, О. Н. Петрова Староверова Нина Петровна, ст. преподаватель каф. "Английский язык" МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ НИЖЕГОРОДСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ им. Н.И. ЛОБАЧЕВСКОГО В.Н. ЯСЕНЕВ АВТОМАТИЗИРОВАННЫЕ ИНФОРМАЦИОННЫЕ СИСТЕМЫ В ЭКОНОМИКЕ УЧЕБНО-МЕТОДИЧЕСКОЕ ПОСОБИЕ Нижний Новгород УДК 681.3.01:33 ББК УВ 61 Ф ЯСЕНЕ...»

«Приложение 1 МИНИСТЕРСТВО СЕЛЬСКОГО ХОЗЯЙСТВА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования "Саратовский государственный аграрный...»

«Информация о Пчела 5 букв 5 звуков Пчела 5 букв 5 звуков Пчела 5 букв 5 звуков: Кредитоспособность ссудозаемщика и методы ее определения УНИВЕРСИТЕТ РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ ОБРАЗОВАНИЯ Факультет: Бизнес, Маркетинг, Коммерция Дисциплина: Финансы, денежное обращение и кредит Тема контрольной работы: Кред...»

В статье рассматривается влияни...» Рецензенты: доктор экономических наук, заслуженный экономист России, академик РАЕН В. К. Сенчагов, доктор экономических наук, академик РАЕН В...» управленческого и финансового учета.3. Понятие центров ответственности и их классификация.4. Объекты, методы и принципы управленческого учета.5. Понятие производственного учета и его место в системе упра...» контрольно-оценочных средств Комплект контрольно-оценочных средств предназначен для оценки результатов освоения учебной дисциплины: "Этика дел...»

Исследовательский интерес к пониманию мотивов благотворительной деятельности проявляют многие гуманитарные науки, и у каждой – свой вариант ответа. Например, философы и историки полагают, что побудительными мотивами благотворительности выступают милосердие, альтруизм, сострадание, жертвенность и богобоязнь. Социологи в качестве доминирующих выделяют мотивы стремления к общественному признанию и улучшению имиджевой самооценки. В социальной психологии отмечаются альтруистическая мотивация благотворителей, а также трактовка благотворительного межличностного взаимодействия как особой "гуманитарной сделки". Некоторые психологи считают благотворительность проявлением спонтанного и эмоционально окрашенного порыва и помощи по зову души и сердца.

К числу наиболее распространённых причин благотворительности частных лиц ученые обычно относят:

Личное отношение (человек, принимающий решение о благотворительности, сам когда-то сталкивался с проблемой);

Религиозные мотивы;

Морально-нравственные мотивы (милосердие, альтруизм, гражданская позиция, патриотизм, выраженные в формуле "надо делиться");

Симпатия или жалость;

Чувство вины перед обществом за свою деятельность;

Мода (следование чужому примеру);

Национальные/профессиональные причины;

Личное удовлетворение от благотворительного поступка;

Настойчивость просителя.

К корпоративным мотивам благотворительности бизнеса обычно относят:

Улучшение имиджа компании;

Продвижение продукта – товара или услуги;

Адресный доступ к определенному рынку и его целевым группам;

Улучшение отношений с местной властью;

Демонстрация социальной ответственности компании (особенно важно при выходе на международные рынки);

Соображения престижа;

Снятие социальной напряженности в местных сообществах на территориях деятельности компании;

Воспитание лояльности к компании (часто встречается при работе с детьми и молодежью);

Организация досуга для сотрудников фирмы, клиентов и партнеров (относится к поддержке проектов в области культуры, искусства, спорта);

Лоббирование интересов компании.

3. Благотворительные организации и основные направления их деятельности

На сегодняшний день существует множество благотворительных организаций, которые можно разделить на группы.

Первая и самая массовая группа благотворителей - коммерческие структуры. Их вклад в благотворительность выражается в материальной поддержке как нуждающихся граждан, так и некоммерческих организаций, с ними работающих. Обычно эта поддержка осуществляется из прибыли коммерческой компании.

Вторая активная группа благотворителей - некоммерческие организации (НКО). Подавляющее большинство НКО создано и функционирует для решения социальных проблем. НКО оказывают материальную помощь и бесплатные услуги различным категориям организаций и граждан, среди которых значительна доля социально незащищенных категорий населения. Во многих случаях некоммерческие организации оказывают не прямую поддержку, а разными способами стимулируют создание условий для решения экономических и социальных проблем. Часто НКО привлекают к своей работе добровольцев-волонтеров. НКО обычно не имеют гарантированных источников дохода и иногда сами являются получателями благотворительной поддержки от граждан, российских и зарубежных грантодателей. В развитых странах мира государство все чаще делегирует некоммерческим организациям выполнение социальных функций, что свидетельствует об эффективности работы НКО. Такая же тенденция наблюдается и в России. Бюджет НКО может формироваться как за счет поступлений от грантодателей, так и за счет предпринимательской деятельности. При этом, в отличие от коммерческих организаций, по закону НКО не имеет извлечение прибыли в качестве основной цели своей деятельности и не может распределять прибыль, если она получена, между участниками.

Третья группа благотворителей - физические лица, граждане России или иностранцы. Они участвуют в благотворительной деятельности как через личные пожертвования (меценатство, милостыня, приобретение билетов на благотворительные акции, благотворительные отчисления с покупки товаров, завещание наследства и проч.), так и через добровольный (он же волонтерский) труд в некоммерческих организациях.

Благотворительная помощь традиционно оказывается частным лицам и организациям, необходимую помощь которым в силу разных причин государство оказать не в состоянии или оказывает, но в недостаточных объемах.

Главными и наиболее популярными областями благотворительности в современной России являются:

Культура и искусство – разовая или постоянная поддержка театров, оркестров, музеев, галерей, библиотек, а также деятелей искусства, литературы, кино.

Наука – помощь фундаментальной и прикладной науке в разработке новых технологий, инновационных исследованиях, поддержка перспективных теоретических идей, проведение научных конференций, симпозиумов, а также поддержка молодых специалистов.

Церковь – как правило, помощь в строительстве или восстановлении храмов и монастырей.

Образование – учреждение стипендий и грантов для преподавателей и студентов, оплата стажировок за рубежом, помощь в приобретении материалов для образовательного процесса.

Социальная сфера – помощь социально незащищенным категориям граждан: детям, матерям, пожилым людям, инвалидам, ветеранам, малоимущим и объединяющих их организациям.

Здравоохранение – помощь как медицинским учреждениям (финансирование покупки оборудования, медикаментов, оплата обучения и переподготовки сотрудников), так и частным лицам (как правило, финансирование дорогостоящего лечения).

Охрана природы – финансирование экологических программ по спасению исчезающих видов флоры и фауны, поддержка заповедников, защита окружающей среды.

Спорт – помощь некоммерческим видам спорта и отдельным спортсменам в приобретении спортинвентаря, оплата транспортных расходов и проживания, тренерских услуг, аренды помещений для тренировок.

Поддержка средств массовой информации – выделение грантов, как правило, региональным и Интернет-СМИ.

Дипломная работа

на тему:

Исследование феномена благотворительности в истории России

ВВЕДЕНИЕ

Отечественная история продолжает хранить немало так называемых “белых пятен”, малоизвестных страниц, которые долгие годы для исследователей были просто недоступны. Так, например, по существу только начинает изучаться в настоящее время история российской благотворительности, представляющей крупное общественное явление.

Благотворительная деятельность в России имеет свои исторические корни и традиции, которые восходят к Древней Руси. На протяжении столетий ее содержание и формы существенно менялись. Впервые этот термин в научной литературе встречается у Н.М.Карамзина. Однако активное его использование осуществляется во второй половине XIX столетия, когда развивается теоретическая мысль в области социальной поддержки и защиты беднейшего населения. Под благотворительностью понимали проявление сострадания к ближнему, негосударственную форму помощи нуждающимся. В ХХ веке до 90-х годов данное понятие интерпретируется в отечественной научной литературе как форма классового манипулирования общественным сознанием в капиталистическом обществе. Сегодня под благотворительностью понимается некоммерческая деятельность, направленная на оказание помощи нуждающимся.

В настоящее время в русле происходящего в нашем обществе пересмотра отношения к общечеловеческим ценностям наблюдается возрождение некогда забытых понятий, традиций, видов деятельности, среди которых, без сомнения, может быть названа благотворительность.

Вместе с тем, актуальность темы связана и с теми изменениями, кризисными явлениями, происходящими в российском обществе и обусловленными историческим переломом, переходом от старых социальных отношений к новым. Этот процесс проходит особо болезненно для мало- или неимущей части российских граждан, т.к. в стране отсутствует необходимая система социальной защиты населения и им не оказывается вовремя и адресно направленная поддержка. А условия, необходимые для формирования многофункциональной социальной политики, пока еще не сложились в стране. Прогрессирующая нищета, небывалое социальное расслоение, затронувшее все социальные группы и слои российского общества, утрата многих мировоззренческих и нравственных жизненных ориентиров, размытость исторического сознания – характерные черты сегодняшнего дня.

Актуальность темы исследования проводимого в данной курсовой работе так же состоит в том, что благотворительность во все времена и при всех экономических формациях была сложным человеческим действием, мотивация которого обусловливалась социальными и психологическими факторами. С одной стороны, призрение бедных, немощных, убогих находилось в ведении государства. С другой - существование определенного «неблагополучного» социального слоя обращало на себя внимание общества, вызывало сострадание и побуждало к действиям, призванным снизить остроту неблагополучия.

«Благотворительность - проявление сострадания к ближнему и нравственная обязанность имущего спешить на помощь неимущему». Определение, предложенное Энциклопедическим словарем Брокгауза и Эфрона, содержит в себе указание на то, что, во - первых, благотворительность является отношением между имущим и неимущим, во - вторых, и мы подчеркиваем данное положение, это отношение является ролевым, так как оно предписано институтом нравственности.

В советский период для научной литературы существовал, как показывает анализ библиографии, фактический запрет на освещение вопросов благотворительности (бедность есть результат особых социальных отношений в капиталистическом обществе и выражение их противоречий). Этот запрет действовал с середины 1930-х гг. до середины 1980-х гг. В процессе трансформации российского общества, начавшемся в конце 1980-х гг., изучение благотворительности становится весьма актуальным. Оно позволяет зафиксировать прерывность и непрерывность в развитии социальных процессов, проанализировать роль в нем исторических обстоятельств.

В настоящее время исследование благотворительности составляет объект многих научных дисциплин: истории, философии, этики, социологии, психологии, политэкономии, юриспруденции. Очень полезным, дающим представление о современном изучении благотворительности, стало издание сборника «Благотворительность в России. Социальные и исторические исследования. 2001» («Лики России», С-Пб., 2001). В объемном издании была предоставлена возможность высказаться практически всем, занимающимся проблемами благотворительности: от представителей академической науки до практиков, впервые обобщивших свой опыт.

Обзор публикаций на тему благотворительности дает основание утверждать, что хотя количество исследований увеличилось, все еще практически нет работ, раскрывающих технологии благотворительности как взаимодействия социальных групп и социальных институтов. Благотворительность рассматривается с исторической, этической, юридической, философской и других сторон, но очень мало исследований, выходящих на обобщенный социологический результат и формулирующих конкретные рекомендации.

Актуальность социологического рассмотрения темы, на мой взгляд, состоит:

а) в рассмотрении благотворительности как ролевого взаимодействия, в котором проявляется особое содержание отношений между благотворителем и принимающим его помощь;

б) в анализе благотворительности как социально-ролевого взаимодействия, складывающегося между группами в социальной структуре общества;

в) в позиционировании каждой из сторон - дающей и принимающей - по отношению друг к другу;

г) в характеристике благотворительности как отношений, имеющих конкретное институциональное - нравственное, правовое оформление;

д) в изучении благотворительности как динамичных, развивающихся и изменяющихся отношений, проявляющих меру развития гражданского общества в исторически определенной социальной системе. Все выделенные аспекты социологического исследования связаны между собой.

Степень научной разработанности проблемы. Теоретической основой социологического исследования благотворительности явились труды зарубежных и отечественных философов, историков, культурологов и социологов.

Наибольшее влияние на становление концепции данной курсовой работы оказали труды А.Аронова, Н.Бердяева, А.Боханова, М.Вебера, Ю.Вишневского, П.Власова, М.Гавлина, Ф.Гегеля, Э.Гидденса, И.Городецкой, И.Гофмана, Е.Заборовой, В.Ключевского, Дж.Г.Мида, Г.Орлова, Т.Парсонса, Е.Хорьковой, В.Шапко.

Мы подчеркиваем, что тема благотворительности привлекала чрезвычайно широкий круг исследователей. Но аспект, рассматриваемый в диссертации, не имеет четко выявляемой академической традиции.

Методологические основы исследования. Написание данной дипломной работы осуществлено на основе методологии социологии, сложившейся в конце XX века. Ее отличительной чертой является признание дуальности социального развития, в котором происходит взаимодействие личности и социальной структуры. В переходные периоды, протекающие в современных ритмах исторических изменений, данная закономерность не только складывается, но и эмпирически фиксируется. Последнее обстоятельство обусловило еще одну отличительную особенность «неклассической» социологии: единство эмпирического и теоретического анализа изучаемых социальных феноменов.

Работа также базируется на общенаучных принципах анализа: развития, историзма и системности, которые в единстве обеспечивают возможность рассмотрения благотворительности как феномена, проявляющего общечеловеческие, национальные и личностные ценностные ориентации

Объектом исследования выступает благотворительность как процесс развития отношений между государством, социальными институтами и гражданами, с одной стороны, и между социальными группами, с другой.

Предметом исследования является функционирование благотворительности в качестве социально - ролевого взаимодействия. Выбор предмета обусловлен тем соображением, что период диссертационного исследования пришелся на этап т.н. «социального транзита» в российской истории. Это означает, что благотворительность проявилась в этих условиях не столько в форме отношения между социальными группами, которые просто еще не сложились, сколько в форме личностного выбора состоятельных людей, принявших на себя гражданскую ответственность за состояние культуры в переходное для общества время. Таким образом, предметом непосредственного изучения стала мотивация выбора и социально - ролевое оформление благотворительности.

Цель данной курсовой работы: исследование феномена благотворительности в истории России как социально - ролевого взаимодействия на основе единства методологического, теоретического и эмпирического анализа.

Задачи работы:

а) определение и аргументация методологии исследования благотворительности как социально - ролевого взаимодействия;

б) выявление исторической (вертикальной и горизонтальной) преемственности в развитии благотворительности в России;

в) рассмотрение социально - ролевой представленности в российской благотворительности;

г) исследование корпоративной благотворительности;

д) построение типов мотивации благотворительной деятельности на материалах проведенного автором опроса;

е) анализ эволюции отношений благотворительности в период российской трансформации.

Практическая значимость исследования, проводимого в данной курсовой работе состоит в том, что благотворительность вернула себе социально-историческую значимость и стала важной составляющей общественных отношений современного российского общества. Фактически вся социальная сфера в большей или меньшей степени в настоящее время связана с благотворительностью. Кроме того, владение методологией анализа социально-ролевого взаимодействия, понимание психологических рычагов воздействия на бизнес будет способствовать вовлечению в круг благотворителей более широкого числа предпринимателей, бизнесменов, частных лиц. Отношение «субъект-объект» в благотворительности является очень деликатной областью человеческого общения. Обе стороны взаимодействия в результате должны получить максимальное удовлетворение от сотрудничества, своеобразный партнерский вектор в будущее. Это тем более важно, что государство пока не ставит своей задачей определить более четко направление социальной поддержки и социального развития общества. Поэтому, бизнес, сотрудничая с социальной сферой, становясь социально-ответственным, занимаясь благотворительной деятельностью, начинает влиять на расширение гражданских свобод в обществе, вовлекается в процесс формирования гражданского общества, способствует возникновению в нем большей доверительности и открытости.

Структура дипломной работы - данная работа состоит из введения, двух глав, шести параграфов, заключения, списка использованной литературы.

1 ИСТОРИЯ БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОСТИ

1.1 Зарождение благотворительности

История благотворительности, как свидетельствуют источники, прошла в своем развитии два этапа - дохристианский и христианский. Каждый из них может быть охарактеризован как особый тип социального отношения в европейской цивилизации. Первый связан с культурой древней Греции и Римской империи. Объединение в дохристианском этапе благотворительности двух культур - греческой и римской - является очень условным, ибо культуры эти базировались на совершенно различных принципах. Но в обеих социальных системах сформировалось структурированное отношение к тем, кто нуждался в помощи.

Исторические наблюдения позволяют рассмотреть этот этап благотворительности как особый тип субъект - субъектных отношений. Сторонами отношения выступали, с одной стороны, сословие богатых и государство, но, с другой - сословия имущих и неимущих. В этом отношении были распределены функции поддержания общности. Государство заботилось об общем уровне благосостояния населения, используя при этом материальные и людские ресурсы империи. В проводимой социальной политике государство поощряло обогащение граждан и ожидало от них соучастия в удовлетворении общественных нужд.

Христианство - религия веры, надежды и любви угнетенных сословий, не могло не изменить идеологии и содержания благотворительности. Посредством христианства в мире утверждались добродетели сострадания, милосердия, любви к ближнему. И с течением времени благотворительность, помощь нуждающимся переросла из отношений между оказывающим и принимающим помощь в отношение между верующим и Богом. Помощь оказывалась во имя любви к Богу, во имя спасения.

В российском православном христианстве благотворительность была очень личным, по сути, исповедальным делом (подавая нищему кусок хлеба, верующий фактически исполнял христову заповедь и как бы общался с самим богом).

Необходимо отметить, что благотворительность как составная часть учения была присуща не только христианству. Не раскрывая глубоко этот вопрос, который не является основным в нашем исследовании, скажем, что милосердие, благотворительность всегда были одной из важнейших сфер деятельности и ислама, и иудаизма, и буддизма, и ими накоплен огромный опыт благотворительной деятельности, исчисляемый тысячелетиями.

Христианство открыло славянам новый мир высоких нравственных ценностей любви и сострадания к ближнему, научило соединять молитву с милостыней, являющихся очистительной жертвой... Благотворительность являлась своего рода священным ритуалом, обычаем, традицией, нормой поведения.

Отношение благотворительности в эпоху становления Христианства носило непосредственно субъект - субъектный характер. Это было отношение между теми, кто обладал излишками, и теми, кто был лишен самого необходимого. Оба участника отношения выступали в качестве субъекта потому, что между ними возникало личностное взаимодействие, которое предполагало благодарность и ответные добрые чувства и дела. С утверждением Христианства, с его институционализацией меняются отношения благотворительности. Их можно обозначить как: субъект - субъект - объект. Субъектами выступали богатый, оказывающий помощь, и Церковь, ее принимающая. Объектом выступали нуждающиеся. Они принимали помощь от Церкви в качестве божьей помощи, что должно было укрепить их веру. Но при этом благотворительность, осуществляющаяся через посредничество Церкви, не требовала действий со стороны тех, кто нуждался в помощи. Эта социальная черта взаимодействия в благотворительности с особой яркостью проявилась в православии, в России. Богатый и «убогий» несли в себе особую миссию перед Богом. Богатство было отягощено сознанием греха, нищенство связывалось с чистотой и невинностью помыслов. Полюсы светских ролей определяли статичность взаимодействия, неизменность содержания и формы отношения благотворительности.

1.2 Развитие благотворительности в России

Благотворительность в России имеет исторические корни, которые связаны со становлением и развитием Российского государства.

Первоначально благотворительность формировалась на идеях христианства, и поэтому наиболее простой и древней формой филантропической деятельности в России были раздача милостыни нищим и пожертвования в церковь. Церковное имущество провозглашалось достоянием бедных, а священнослужители - лишь распорядителями этого имущества в интересах обездоленных. Пожертвования в церковь притекали также под влиянием взгляда на благотворительность как на «защиту от грехов». Вполне естественно, что все это обеспечило церкви на долгое время ведущую роль в благотворительной деятельности. Благотворительность оказывалась церковью через монастыри, но выражалась она, главным образом, в бесплатной раздаче пищи и милостыне бедным, что приводило к «увеличению числа нищих вместо облегчения бедности».

Вторым, не менее важным источником благотворительности, была народная традиция взаимопомощи, которая основывалась не столько на моральных и религиозных воззрениях, сколько на здравом смысле и опыте человеческого общежития: любой, кто помогает ближнему в беде, давая ему работу и деньги, знает, что, окажись он в подобной же ситуации, ему можно рассчитывать на помощь со стороны других. Взаимопомощь обусловливает принцип равенства дающего и берущего - и тот и другой равны перед ударами судьбы. Лишь только такая благотворительность не унижает берущего.

Постепенно благотворительность стала приобретать организованный характер. Историю благотворительных организаций в России можно разделить на два этапа. Первый - с середины XVI в. до 1862 г. Это период становления благотворительных организаций в России. Второй - 1862 г. - 1906 г. - это период расцвета русской благотворительности.

Первые сведения о возникновении организованной благотворительности в России можно отнести к 1551 году, когда Патриарх обратился к правительству с просьбой организовать богадельни для мужчин и женщин во всех городах и селах. А двести лет спустя, в 1775 году, появился Царский указ об образовании частных и общественных благотворительных организаций. До XVIII в. известно о существовании всего 8 благотворительных обществ, а наибольшее их число было основано в 1851-1860 гг., но и оно не достигало 100.

История именно российской культуры, на мой взгляд, позволяет осуществить рассмотрение закономерностей отношений в сфере благотворительности. Учреждения культуры, как правило, возникали и развивались как объект частной собственности. В XVIII - начале XIX веков благотворительность в культуре проявлялась в том, что общественности, обывателям предоставлялась возможность бесплатного посещения и наслаждения произведениями искусства, в первую очередь, зрелищными - музыкальными спектаклями, оперными постановками, что составляло предмет благотворительности и имело немалую цену. Системообразующим отношением данного типа является частная собственность на создаваемый, развиваемый и охраняемый объект культуры.

Организации, оказывающие благотворительную помощь нуждающимся, возникали в России в громадном большинстве случаев по инициативе сословных организаций, отдельных групп и отдельных лиц. Для учреждения благотворительных обществ требовалось каждый раз Высочайшее соизволение, что, по свидетельству официальных источников того времени, было крайне неудобно.

В 1862 г. был принят специальный акт, где указывалось: «во изменение изъясненного порядка, учреждение обществ для взаимного вспомоществования или с другой благотворительной целью, Высочайше предоставляю, по соглашению с подлежащими ведомствами, министру внутренних дел». С этого времени отмечается значительный рост числа благотворительных учреждений, и к 1890 году было создано еще около 2000 новых.

Помощь нуждающимся большей частью оказывалась специальными благотворительными организациями. В некоторых же случаях этой деятельностью занимались организации, для которых оказание благотворительной помощи составляло лишь одну из второстепенных задач.

Специальные благотворительные учреждения представляли собой две группы: благотворительные общества и благотворительные заведения

Благотворительные общества - это добровольные объединения лиц, имеющие цель помогать нуждающимся в том или ином отношении. Деятельность благотворительных обществ сводилась к оказанию помощи нуждающимся деньгами или вещами, а также к учреждению и содержанию различного рода благотворительных заведений в рамках направлений деятельности общества. Благотворительные общества иногда объединялись в союзы, а иногда они имели довольно сложную многоступенчатую структуру, возглавляемую центральными органами, дающими направление деятельности всей системе.

Благотворительные заведения, в отличие от обществ, это учреждения для удовлетворения потребностей нуждающегося населения в стенах заведения, то есть нуждающиеся или жили в этих заведениях, или являлись в них для питания, ночлега и т. д.

В России к 1902 году функционировало 11040 благотворительных учреждений (47 62 благотворительных общества и 6278 благотворительных заведений).

Все благотворительные учреждения, действовавшие на территории России, несмотря на их общественный характер, состояли в ведении и надзоре министерств и ведомств, таких как Министерство внутренних дел, Ведомство православного исповедания, Министерство финансов, Министерство юстиции.

Благотворительные учреждения России оказывали помощь взрослым и детям путем организации дешевого бесплатного обучения (школы, мастерские, классы), проживания (ночлежки, квартиры, комнаты, общежития), питания (столовые, чайные), трудоустройства (работные дома, рукодельни), лечебной помощи (больницы, амбулатории, врачебные пункты).

Как правило, одна благотворительная организация оказывала сразу несколько видов помощи.

Специальным законодательным актом, общим для всех благотворительных организаций, был «Устав об общественном призрении» в России. Он регулировал деятельность благотворительных учреждений, создаваемых частными лицами.

В Уставе предусматривалось, что создание благотворительных обществ и частных благотворительных заведений должно производиться в разрешительном порядке (ст. 175 Устава). Право утверждения уставов благотворительных обществ и частных благотворительных заведений предоставлялось Министерству внутренних дел с тем, однако, чтобы уставы были представлены в Кабинет Министров в случаях включения в них каких-либо правил, льгот и преимуществ, не предусмотренных названным законодательством и требующих Высочайшего разрешения (ст. 443 Устава). Частные благотворительные организации, в отличие от государственных, «не дозволялись к открытию, пока они не будут иметь своих средств, необходимых для их содержания» (ст. 442 Устава).

Разрешительный порядок учреждения благотворительных обществ и учреждений был усовершенствован в 1897 г. Были разработаны нормальные (примерные) уставы, такие, как Примерный устав общества пособия бедным, Устав попечительского общества о доме трудолюбия. После принятия этих нормативных актов порядок создания благотворительных организаций стал явочно-нормативным.

Нормативные уставы определяли общий порядок организации и деятельности благотворительных обществ и учреждений. В уставах предусматривались цели организации, состав членов, порядок формирования средств, органов управления, порядок прекращения.

Благотворительное общество могло состоять из неограниченного числа членов, уплачивающих членские взносы или обязывающихся содействовать обществу личным трудом в достижении его целей. Члены, в зависимости от участия в делах общества, делились на почетных, действительных и соревнователей (сотрудников).

Почетными признавались «лица, оказывающие обществу услуги выдающимися пожертвованиями или иным образом способствующие успешному развитию деятельности общества». В некоторых уставах они именовались благотворителями. Действительные члены - лица, участвовавшие в деятельности общества денежными взносами не ниже определенного размера, которые уплачивались единовременно или ежегодно.

Соревнователями - лица, ежегодно передающие обществу взнос в минимальном размере или «содействующие действительным членам в исполнении ими своих обязанностей по обществу». Причем и соревнователи, и действительные члены могли освобождаться от денежного взноса в случае предоставления бесплатных услуг или безвозмездного участия в деятельности общества.

Все действительные члены образовывали общее собрание общества, которое являлось высшим его органом. Общее собрание для непосредственного ведения дел избирало правление общества (комитет, совет) и ревизионную комиссию. Нередко для надзора за определенными заведениями общества избирались попечители этих заведений.

Денежные средства общества делились на части, которые именовались «капиталы». Капитал, который образовывался из пожертвований с точно определенным назначением, носил название - специальный. Запасной капитал - часть, на образование которой отчислялись суммы по усмотрению Общего собрания. Расходный капитал состоял из поступлений, не перечисленных в специальный и запасной капиталы.

В состав специального капитала мог входить неприкосновенный капитал, который образовывался за счет поступлений, сделанных под условием неприкосновенности. Из него можно было заимствовать средства лишь по специальному решению общего собрания членов общества. Расходование остальных капиталов осуществлялось также по решению общего собрания посредством утверждения сметы общества на каждый год или по особым постановлениям. Часть средств благотворительных обществ могла обращаться в государственные или гарантированные правительством процентные бумаги.

Из средств благотворительных обществ выдавались пособия нуждающимся. Решение о выдаче и предельном размере такого пособия принималось общим собранием. В исключительных случаях пособие могло быть выдано по разрешению председателя правления под его личную ответственность с последующим обязательным доведением до сведения правления.

По состоянию на 1900 год в благотворительных обществах преобладали денежные капиталы - 74 %, а в благотворительных учреждениях до 43 % средств составляла стоимость недвижимости, которая оценивалась в 142 млн. 24 тыс. 495 руб .

Относительно расходования денежных поступлений в благотворительные организации представляет определенный интерес право отзыва пожертвования, изложенное законодателем следующим образом: «В случае невозможности, вреда или совершенной бесполезности употребления переданного для определенной надобности имущества и капитала сообразно указанному жертвователем назначению, сии имущества и капиталы могут получать другое назначение (если жертвователем не сделано на сей предмет никаких указаний) не иначе как с согласия жертвователя, а если его уже нет в живых, то по испрошению Высочайшего разрешения через Кабинет Министров. Если бы пожертвованные для определенной надобности имущество и капиталы были обращены на другое употребление без согласия жертвователя, то ему принадлежит право иска о возврате им жертвованного» (ст. 980 Законов гражданских).

Благотворительные общества могли осуществлять свою деятельность также и за счет доходов, поступающих от заведений и предприятий общества, проведения благотворительных базаров и лотерей, прочих «увеселительных мероприятий», так как в уставах было предусмотрено право благотворительных обществ открывать при себе разного рода организации, в том числе производственного и торгового характера. Единственное обязательное требование, предъявлявшееся к таким организациям, было их соответствие назначению общества, что понималось достаточно широко. Например, Московский Воспитательный дом, который был создан в 17 63 году по инициативе П. А. Демидова - главного попечителя этого дома, имел Ссудную и Сохранную кассы, своего рода банковские учреждения, предоставлявшие процентные ссуды под залог движимого и недвижимого имущества. В казне Воспитательного дома существовал специальный фонд, основанный по завещанию княгини Е. Д. Голициной .

К середине XIX века мотивация меценатства несколько меняется - она обогащается. В большом количестве переселявшиеся в город крестьяне, из среды которых вышли впоследствии многие купцы и предприниматели нового поколения, имели интуитивную тягу к знаниям, к грамоте, к книгам. Именно эта тяга через два - три поколения породила в среде купечества покровителей искусства. Необходимость благотворения становилась одной из ценностных ориентации и поведенческой потребностью. Просвещенное дворянство, а впоследствии и купечество, видели себя в роли культурных миссионеров, задача которых, с одной стороны, состояла в приобщении народа к искусству, а с другой - в приобщении состоятельных сограждан к благотворительной деятельности. В России эта тенденция была прервана Октябрьской революцией: после 1917 года все учреждения культуры стали объектом попечения государства, не допускавшим участие общества в их развитии.

Однако основным источником образования имущества благотворительных обществ были все-таки пожертвования.

По мнению Е. Д. Максимова, специально занимавшегося этой проблемой, при регулировании отношений, связанных с пожертвованиями, должны приниматься определенные правила, и первое из них состоит в свободе пожертвований. Он указывал на неудачное правило о том, что при пожертвованиях от частных лиц следует обращать внимание на их поведение и прежний образ жизни, на отсутствие их состояния под судом и следствием, установленное ст. 40 Устава об общественном призрении. «Никакие стеснения к принятию пожертвований не желательны», должно быть лишь «взаимное соглашение правоспособного жертвователя и благотворительного учреждения, которому приносится дар». Необходимым правилом должна быть также организованность сбора пожертвований и, наконец, возможность для жертвователя контролировать употребление пожертвования.

Для контроля как со стороны жертвователей, так и со стороны государства, были разработаны две основные формы отчетов благотворительных обществ: финансовый отчет и общий отчет о деятельности.

Финансовый отчет составлялся по итогам года и включал два раздела: «Приход» и «Расход». В первом разделе содержались сведения о составе капиталов общества и об источниках их формирования (по видам). Второй раздел включал сведения о расходовании денежных средств по следующим направлениям: постоянные и единовременные пособия (с указанием состава нуждающихся лиц), содержание богоугодных и лечебных заведений, проведение увеселительных мероприятий, содержание членов правления, покупка процентных бумаг, погашений долгов и т. п.

Общий отчет включал, как правило, ответы благотворительных обществ на 9 главных вопросов: на какой год даются сведения, виды состоящих в ведении общества заведений, число членов, размер капитала, доходы, расходы, размер долгов, число лиц, пользующихся помощью от общества (в его заведениях, вне его заведений), число отказов в помощи (по недостатку средств, по проверке материального положения, по другим причинам).

Благотворительным обществам и частным благотворительным заведениям по русскому законодательству предоставлялись некоторые льготы относительно платежей, пошлин, сборов и отправления повинностей.

К началу XX века в России сформировалась система общественной организованной благотворительности, которая имела определенную законодательную базу. Однако это законодательство требовало совершенствования. Во-первых, требовалось создание четкой организации благотворительности, так как в то время как для одного вида помощи имелось несколько обществ и сравнительно обильный приток средств, для другого вида их или вовсе не существовало, либо средства были совершенно ничтожны. Во-вторых, необходимо было укрепить связи между благотворительными обществами, т. к. одно лицо могло получить пособие и помощь сразу в 5 местах, тогда как другое - везде встречало отказ «по неимению средств» .

В связи с этим возник проект создания организации, координирующей действия благотворительных обществ и принимающей меры к устранению нецелесообразных и вредных форм оказания помощи (подача милостыни, особенно деньгами, бродячим нищим). Предусматривалось, что к работе в этой организации будут привлечены все благотворительные общества и учреждения. Такой организацией могли бы оказываться услуги по собиранию информации о нуждающихся в помощи, новых благотворительных обществах с анализом их последующей деятельности, а также различного рода организационная помощь при создании и взаимодействии их с опекаемыми. Для теоретической разработки вопросов благотворения предлагалось учредить Совет, состоящий из нескольких секций, в соответствии с отдельными отраслями благотворительной деятельности. О воплощении этого проекта в жизнь сведений в литературе не имеется. Однако практически до конца XIX века в России координационную функцию по отношению к благотворительным организациям выполняло Императорское Человеколюбивое общество. Проектировалось создать с этой целью городские благотворительные Советы в Москве и Санкт-Петербурге, но реально городской благотворительный Совет был создан в 1895 году в Москве, он действовал при городской управе под предводительством городского головы. В состав Совета входили представители городских участковых попечительств и наиболее крупных благотворительных обществ. Всем остальным благотворительным учреждениям и обществам предоставлялось право уполномочивать своих представителей с правом решающего голоса на участие в обсуждении вопросов, касающихся этих учреждений и обществ на заседаниях благотворительного Совета. Совет лишь в какой-то мере координировал деятельность благотворительных обществ и учреждений, так как он действовал, не вмешиваясь в их внутреннюю жизнь. Он занимался разработкой общих вопросов, касающихся дела благотворения, разрабатывал меры по согласованию действий городских попечительств с деятельностью других благотворительных учреждений, изучал потребности в социальной помощи различным группам населения и отдельным гражданам.

В 1899 году при благотворительном Совете было открыто городское справочное отделение по делам благотворительности, которое давало консультации людям, нуждающимся в помощи, о том, куда им следует обратиться, вело картотеку на всех обратившихся и давало благотворительным организациям справки.

В 1900 году в России насчитывалось несколько тысяч действующих благотворительных обществ как универсальных, так и специализирующихся на отдельных видах помощи. Возросло не только число благотворительных учреждений, изменились условия и отношение к благотворительной деятельности и определилось понятие общества и союза обществ. 4 марта 190 6 года был принят общий закон о подобных организациях который именовался «Временные правила об обществах и союзах». В этих Правилах обществом признавалось «соединение нескольких лиц, которые не имея задачею получение для себя прибыли от ведения какого-либо предприятия, избрали предметом своей совокупной деятельности определенную цель», а союзом «соединение двух или нескольких таких обществ». В ст. 2 названных Правил определяется порядок образования обществ: «общества и союзы могут быть образуемы без испрашения на то разрешения правительственной власти, с соблюдением правил, изложенных в нижеследующих статьях».

Для создания общества необходимо было подать в губернское и городское Присутствие письменное заявление по установленной форме, в котором указывалась цель общества, порядок избрания органов управления, порядок вступления и выбытия членов. Если в течение двух недель со времени подачи заявления не было получено обоснованного отказа, общество могло «открыть свои действия». Регистрация общества производилась путем внесения в реестр и публикации информации о регистрации общества в местной печати. После этого общество считалось созданным и ему предоставлялось право приобретать и отчуждать недвижимое имущество, образовывать капиталы, заключать договоры, в соответствии с целями общества, открывать учреждения и предприятия, устраивать различные мероприятия и проводить сбор пожертвований.

Вопрос о прекращении общества решался губернским или городским Присутствием по инициативе губернатора или градоначальника. Причем в случае обнаружения отступлений от условий деятельности, обозначенных в уставе, губернатор или градоначальник до внесения дела в Присутствие могли предложить обществу самому, в назначенный срок, устранить допущенные нарушения (ст. 34). Правилами предусматривалась возможность приостанавливать деятельность общества собственной властью губернатора или градоначальника, «если деятельность общества угрожает общественной безопасности и спокойствию или принимает безнравственное направление» с последующей передачей вопроса о закрытии общества на разрешение Присутствия.

Уставы обществ обычно содержали правила об использовании имущества, оставшегося после ликвидации общества. Если же такого указания не было, то применялась ст. 29 Правил, где было предусмотрено, что «по закрытии общества, его имущество, оставшееся за удовлетворением долгов, поступает в ведение Правительства для употребления по назначению, наиболее соответствующему целям общества».

Временные правила об обществах и союзах 190 6 г. были основным законодательным актом для благотворительных организаций вплоть до 1917 года.

Во время Первой мировой войны 1914 г. благотворительность в России приняла еще более массовый характер.

Возникла большая сеть благотворительных организаций, носивших патриотический характер, оказывающих помощь русским солдатам и офицерам (например, Всероссийский союз помощи больным и раненым воинам).

После революции 1917 г. и в первые годы советской власти обязанности в области благотворения начали выполнять государственные органы. Это обусловливалось, по всей видимости, тем, что Советское государство, возникнув как государство рабочих и крестьян, взяло на себя функцию защитника и попечителя всех «униженных и оскорбленных», «скорбящих и страждущих». В конце 1917 г. были образованы Наркомат Государственного призрения и Наркомат Социального обеспечения, которым были переданы все полномочия в области общественного призрения. Декретами и постановлениями этих наркоматов были упразднены почти все благотворительные организации, действовавшие в царской России, и на их месте образованы новые советские органы - Коллегия по охране материнства и младенчества (1918 г.), Фонд обеспечения детей красноармейцев (1918 г.), Комиссия для несовершеннолетних (1918 г.) и другие.

Однако наряду с централизованной системой государственного призрения продолжали существовать благотворительные общества, возникающие по инициативе общественности и частных лиц. Среди действовавших в дореволюционной России обществ взаимопомощи и вспомоществования до настоящего времени существуют Литературный фонд, возникший в 1859 году как Общество для пособия нуждающимся литераторам и ученым, и некоторые творческие союзы.

Так, в 1926 г. было узаконено Всероссийское общество глухонемых, начавшее свою деятельность еще до революции, в 1923 г. - Всероссийское общество слепых. Российское общество Красного Креста в 1925 г. было переименовано в Союз обществ Красного Креста и Красного Полумесяца. В период становления советской власти большинство благотворительных функций было сконцентрировано в руках государственных органов - комиссариатов (позднее министерств) и различных комитетов. Лишь некоторые благотворительные организации продолжали существовать на общественных началах. Деятельность этих организаций регламентировалась вплоть до 1970г. «Положением о добровольных обществах и их союзах» принятом постановлением ВЦИК и СНК РСФР 10 июля 1932 г. и Постановлениями ЦИК и СНК СССР от 6 января 1930 г. «О порядке учреждения и ликвидации Всесоюзных обществ и союзов, не преследующих цели извлечения прибыли» и от 27 сентября 1933 года «О производственной и коммерческой деятельности и лотерейной работе добровольных обществ».

В течение почти 60 лет это были единственные нормативные акты всесоюзного значения, в которых определялись организационная структура, функции, полномочия и другие важные вопросы деятельности добровольных обществ. Главный порок законодательства этого времени заключался в том, что добровольные общества могли возникать и существовать под жестким контролем государства. Для регистрации обществу приходилось пройти идеологический тест, доказать, что оно действует в соответствии с целями коммунистического строительства (п. 3 Положения). Положением были введены ограничения для членов обществ: «Лица, проявившие враждебное отношение к революционному движению пролетариата, не могут быть приняты в члены добровольного общества» -указывалось в п. 4 названного Положения. Было установлено также, что государственный орган, производящий регистрацию, решал вопрос о целесообразности создания данного общества, о соответствии его уставных целей «общим задачам данной отрасли социалистического строительства», о персональном составе учредителей (причем он имел право отвода отдельных лиц). Кроме того, государственные органы имели право давать обществам обязательные для них указания, а при уклонении от указанных в уставе целей и задач «принимать любые меры вплоть до ликвидации общества» (п. 20 Положения). В Положении было определено, что уставы обществ и союзов, «задачи которых связаны непосредственно с деятельностью отдельных народных комиссариатов или приравненных к ним центральных учреждений РСФСР, утверждаются соответствующими наркоматами или учреждениями» (п. 14) .

Помимо этого Положения деятельность благотворительных организаций регулировалась Уставами конкретных добровольных обществ, принятыми и утвержденными на самых различных уровнях в индивидуальном порядке.

В историческом анализе мы приходим к необходимости социологического исследования данного отношения. Это отношение выстраивается на добровольных началах. То есть, оно коренным образом отличается от тех видов отношений, которые диктуются институциональными связями системы; оно складывается между социальными институтами, общностями или личностями, осознающими потребность в связи. Оно принципиально отличается от отношений, носящих чисто экономический или политический характер; оно поликаузально, и в силу этого обстоятельства является целостным в своей социальной эффективности. Во взаимодействии отношение изменяет партнеров, и этим оказывает значимое воздействие на социальную структуру общества. Отношение благотворительности есть взаимодействие социальных партнеров, которое может протекать в формах, допускающих различную меру субъектности в их сознании и деятельности.

Любой вид социального взаимодействия предполагает наличие объективных и субъективных его факторов. Изучение благотворительности позволяет раскрыть роль субъективных факторов в социальном взаимодействии.

К объективным факторам могут быть отнесены те, которые проявляют влияние системы на деятелей - акторов взаимодействия. К субъективным факторам относят те, в которых проявляется выбор, свобода социального деятеля (актора). Благотворительность подразумевает взаимодействие, во-первых, обусловленное объективно сложившейся в социальной системе нуждой, потребностью одной из действующих сторон в помощи, во-вторых, субъективным желанием другой стороны оказать необходимую помощь.

2 БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОСТЬ КАК СОЦИАЛЬНО-РОЛЕВОЕ ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ

2.1 Общественное призрение - его организация, мотивы, цели

В давние времена общественное призрение определялось как организованная форма благотворительности. В современном же русском языке слово призрение забыто. Оно не упоминается ни в научных публикациях, ни в правовых документах. Вместе с тем история становления и развития системы социального обеспечения в России в советский период и социальной защиты в наши дни начинается именно с общественного призрения.

Первичная форма благотворительности есть подаяние милостыни нищенствующему. От милостыни общественное призрение отличается организацией, мотивами и целями. В общественном призрении организационная сторона проявляется двояким способом: по отношению к получающим помощь и по отношению к оказывающим ее. Милостыня, по существу своему, не поддается организационному началу. Она подается тому, кто протягивает руку. Общественное же призрение простирает свою помощь только на тех, кто не в состоянии сам себя призреть и не делает из своей нужды промысел. Милостыня исходит из субъективного порыва подающего. Субъектом же общественного призрения является коллективное лицо, а мотивом - осознание гражданской солидарности между членами общины, общественный интерес, забота государства о благе бедствующих граждан. В России толчком к переходу от милостыни к общественному призрению послужило развитие нищенства и бродяжничества в местностях, где подавалась щедрая милостыня.

2.2 Роль государства, церкви, благотворительных организаций на пути перехода от общественного призрения к системе социального обеспечения

Простые виды благотворительности, заключавшиеся почти исключительно в кормлении нищих, применялись в самой глубокой древности. Как свидетельствуют наши летописи, практиковались они отдельными “нищелюбцами”, из среды которых особенно выделялись князья, духовенство и лучшие люди земли .

Находясь под влиянием только что воспринятого христианского вероучения, они охотно поучались религиозным великим заповедям, главные из которых повелевали любить Бога и любить ближнего, как самого себя. Практически это означало накормить голодного, напоить жаждущего, посетить заключенного в темнице, призреть хоть одного “единого из малых сих” и вообще, так или иначе, проявить свое милосердие и нищелюбие. Исходя из таких побуждений, благотворительность была, по единогласному утверждению исследователей, не так вспомогательным средством общественного устройства, как необходимым условием личного нравственного здоровья: она больше нужна была самому нищелюбцу, чем нищему. Нищий для благотворителя был лучший богомолец, молитвенный ходатай, душевный благодетель. При таком взгляде на благотворительность помощь бедным была делом отдельных лиц, проникнутых идеями христианской нравственности, а не включалась в круг государственных обязанностей. Так относились к ней и князья, многие из которых восхвалялись летописцами за их нищелюбие. Святой Владимир, как пишет летописец, позволял “всякому нищему и убогому” приходить на княжеский двор, чтобы кормиться, а для больных, которые сами не могли приходить, - отправлял повозки, нагруженные хлебом, мясом, рыбою, овощами, медом и квасом. Некоторые писатели утверждают, что при этом же князе были учреждены первые на Руси больницы. Хотя прямого подтверждения этого в памятниках древней письменности и не встречалось, тем не менее, известно, что больные во время его княжения получали не только призрение, но и, по-видимому, врачебную помощь. Кроме Св. Владимира история указывает еще целый ряд других христолюбивцев и нищелюбивых князей. Особенно отличают великого князя Ярослава Владимировича и брата его Мстислава.

Но больше других, после Св. Владимира, нищелюбцем прославился Владимир Мономах, который, по свидетельству современников, раздавал деньги и предметы первой необходимости обеими руками. Из преемников Мономаха на почве благотворительности выдвигаются сын его Мстислав, и затем Ростислав, раздавший бедным все имущество дяди своего Вячеслава, полученное им по наследству. Андрей Боголюбский, по примеру Св. Владимира, приказывал развозить по улицам и дорогам жизненные припасы и раздавать их бедным и заключенным в темницах. Александр Невский тратил значительные суммы на выкуп русских из татарского плена, Иоанн Данилович был прозван Калитой за тот мешок, который он носил с собой, раздавая из него милостыню.

Исходя в своей благотворительности из нравственно-религиозных побуждений, князья склонны были ставить ее под покровительство церкви и поручать осуществление самого дела представителям религии, т.е. духовенству. Поэтому последнее шло во главе благотворительности. Особой щедростью в этом деле отличались иноки Киево-Печерского монастыря и между ними преподобные Антоний, Даминиан, Феодосий Печерский и др. Первые в государстве больницы, в которых бедные призревались и пользовались бесплатным лечением, были учреждены Переяславским епископом, впоследствии Киевским митрополитом, Ефремом в 1091 г. Заботливость духовенства о благотворении, помимо религиозных побуждений, обусловливалась соответствующими церковными постановлениями. Так уже в Церковном уставе 996г. упоминается об обязанностях духовенства по надзору и попечению за призрением бедных, причем на содержание церквей, монастырей, больниц, богаделен была определена “десятина”, т.е. десятая часть поступлений от хлеба, скота, судебных пошлин и т.п. Подобные отчисления на церковь и благотворительность делали и частные лица-лучшие люди земли.Отличительной чертой благотворительности этого периода была”слепая” раздача милостыни, при которой какие-либо расследования о нищих, расспросы их и т.п. не только не производились, но прямо воспрещались учениями святых отцов. В этот период общественная помощь ради собственного духовного совершенствования не преследовала целей общественного благоустройства, но она имела нравственно-воспитательное значение для тогдашнего общества .

Собранный Иоанном Грозным Стоглавый Собор (1551г.) констатирует страшное развитие нищенства и при этом указывает на отсутствие надлежащих мер призрения. Им по-прежнему попечение о бедных признается делом общества, которое доставляет средства на него и в лице выборных целовальников, вместе со священниками, заведует им. Но, возлагая попечение о бедных на обязанность общества, Собор признает необходимым регулировать его мерами государственными, законом. Для большинства нуждающихся он рекомендует закрытое призрение в богадельнях, впервые для этого различает разнообразные категории нищенствующих и для каждой из них устанавливает особые меры. Уже в разделении способов призрения отрицается первичная форма благотворительности - безразборчивая раздача милостыни и намечается уже некоторая система борьбы с нищенством, долженствующая выразиться как просто в призрении в богадельнях, затем в пособии (собирание по домам), так и в предоставлении добровольных, а быть может и принудительных, работ. Такие взгляды, по сравнению с теми, по которым милостыня раздавалась всем нищим без различия, представляют уже значительный шаг вперед, так как в них отражается не одно только стремление благотворителя душу свою спасти богоугодным делом, но и принести общественную пользу, посодействовать улучшению общежития в государстве. Дело благотворительности, очевидно, начинает переходить в дело общественного и государственного призрения.

Идея общественного призрения только наметилась, но не вошла еще в сознание общественных и государственных деятелей. Поэтому формы попечения о бедных надолго остаются еще прежние, и благотворительностью продолжали заниматься только те духовные лица и цари, которые, как и отдельные члены общества, чувствовали к тому склонность.

В среде духовенства своей благотворительностью около этого времени выдвинулись митрополит Макарий и св. Гурий, архиепископ Казанский. Из монастырей на том же поприще отличались Сергиевский и Белозерский-Корнилиев, учредившие от себя больницы и богадельни. Царь Федор Иоаннович, который, по словам летописца, был «целитель страждущим, око слепым, ноги хромым», делал для нищих очень много. Еще больше делал Борис Годунов, обещавший при вступлении на царство, что при нем не будет «ни сирого, ни бедного». Раздавая много нищим во все годы своего царствования, он особенно развил свою деятельность во время голода и мора уже до известной системы, далеко возвысившейся над простой благотворительностью. При нем же началась крупная благотворительная деятельность Троице-Сергиевой лавры, развившаяся до небывалых размеров в смутное время .

Новые и на этот раз несомненные признаки сосредоточения дела призрения в центральных государственных учреждениях обнаруживаются не ранее воцарения дома Романовых. Особую известность в этой области получили архимандрит (впоследствии патриарх) Никон, бояре Матвеев, кн. Черкасский, Ртищев и др. Князь Яков Черкасский построил больницу с церковью, а Федор Ртищев, устроив несколько таких больниц и богаделен, основал монастырь, в котором выписанные из Малороссии монахи обучали желающих разным наукам. Сам царь всячески стремился вспомоществовать бедным. Но все это были меры, вызванные личным почином, больше стремлением к личному совершенствованию и исполнению религиозных указаний, чем к устройству системы попечения. Для страны же именно нужны были общие систематичные меры государственного характера. Из таких мер для общественного призрения имеет значение разве только издание в 1649 г. Уложения, в котором был установлен повсеместный в государстве сбор денег на выкуп пленных. Деньги эти шли сначала в посольский приказ, а затем в полоняничный приказ и отсюда обращались по назначению.

Это, однако, была единичная мера общего значения. В остальном же благотворительная деятельность при Алексее Михайловиче носила прежний характер и мало удалилась от древнейших форм. Однако мысль опередила действительность, и многие деятели, видя, что безразборчивая раздача милостыни не уменьшает, а увеличивает нищенство, начинали относиться к этой форме благотворения отрицательно. В общественном сознании со времен Стоглавого Собора подготовлялась мысль о необходимости, в видах общественного и государственного благоустройства, перейти от благотворительности к системе общественного призрения. При этом начала ясней обозначаться и сама система призрения, долженствовавшая заключать в себе не только одну помощь бедным милостыней и особенно содержанием их в заведениях, но и предоставлении трудоспособным нуждающимся заработка, а позже и даже наказание за тунеядство.

Развитие мер общественного призрения в определенную систему принадлежит уже Императору Петру Великому. Систематизируя обширный ряд узаконений и распоряжений его, нельзя не видеть, что им были затронуты все важнейшие и основные вопросы призрения. Он подробно останавливается на необходимости различать нуждающихся по причинам их нужды и определять помощь в соответствии с этой нуждой. Он указывает на предупреждение нищеты как лучший способ борьбы с ней; выделяет из нуждающихся работоспособных, профессиональных нищих и др. категории их. Он принимает решительные меры к урегулированию частной благотворительности, определяет организованную помощь общества, устанавливает органы призрения и необходимые для развития дела средства. Таким образом, применяемые им меры составляют уже не ряд разрозненных и не связанных между собой попыток, а цельную систему, отличающуюся известной выдержанностью и последовательностью.

Система призрения, созданная Петром Великим, оказалась очень прочной и устойчивой. Во многом она была правильной и соответствующей жизненным потребностям. Важно было и то, что она была цельной системой, т. е. давала определенные ответы на все основные и важнейшие вопросы общественного призрения.

Планы Петра Первого о повсеместном устройстве благотворительных учреждений, до известной степени, были осуществлены Екатериной Великой, В 1767 году она учредила Воспитательный дом. "Приустройство" безумных и устройство в каждой из 26 епархий по одной богадельне стали подготовительными мерами для систематической организации общественного призрения, основание которой было положено Указом Екатерины Второй от 7 ноября 1775 года "Об учреждениях для управления губерниями". В соответствии с данным Указом в состав губернских учреждений повсюду должен был входить особый приказ общественного призрения. На эти приказы возлагалась забота об образовании, лечении, благотворении и борьбы с пороком: устройство народных школ, сиротских домов, больниц, убежищ для неизлечимых, домов для умалишенных, богаделен, работных и смирительных домов.

В организацию приказов общественного призрения были вложены три плодотворных и замечательных принципа: самостоятельность местных благотворительных заведений, привлечение к управлению ими местного населения и обеспечение их более или менее достаточными средствами.

Тем же Указом в русское законодательство был внесен основной принцип общественного призрения:на сельские и городские общины и приходы была возложена обязанность прокармливать своих бедных, не допуская их до нищенства, а на полицейские власти - надзор за исполнением закона.

Необходимость принятия государственных мер в общественном призрении привела к учреждению в 1892 году специальной правительственной комиссии, которая подготовила предложения, исходя из идей государственного попечительства организовать под названием сельских и городских участковых уездных и губернских попечительств ряд органов государственного призрения. Расходы на государственное вспомоществование или на пособия предполагалось покрывать из земских средств по сметам, представленным попечительствами .

Проект Положения о попечительствах общественного призрения с объяснительной запиской был подготовлен в конце 1897 года и в начале 1898 года разослан на заключение разных ведомств.

Одновременно по инициативе местных органов власти шел процесс создания попечительств. Так в начале 1890-х годов Московская Городская дума возбудила ходатайство о праве учреждать "участковые попечительства о бедных". Попечительства уделяли много внимания жилищной нужде беднейшего населения, занимались коечными и ночлежными квартирами, детскими санаториями и летними колониями. По примеру Москвы попечительства были организованы в более чем 60 городах России.

В 1895 году было учреждено Попечительство о домах трудолюбия и работных домах, переименованное позднее в Попечительство о трудовой помощи.

Практика московских участковых попечительств привела к мысли об объединении благотворительных обществ и учреждений. В результате в 1897 году в Москве был создан Благотворительный совет, который изыскивал меры к "согласованию и объединению деятельности городских попечительств с деятельностью всех благотворительных учреждений столицы", а в 1899 году - Городской справочный отдел по делам благотворительности, ведущий регистрацию бедных и собирающий сведения о характере деятельности благотворительных организаций,

В 1909 года был учрежден Всероссийский союз учреждений, обществ и деятелей по общественному и частному призрению, в задачи которого входило: изучение вопросов призрения, пропаганда рациональных форм и способов благотворительности, объединение благотворительной деятельности и другие .

В марте 1910 года Союз организовал I съезд деятелей по призрению. В мае 1914 года прошел II такой съезд.

К началу 1910 года в России насчитывалось свыше десяти тысяч благотворительных обществ и заведений. По данным проведенного обследования 60 % из них владело капиталами в размере 240, 4 млн. рублей, годовой доход составлял около 60, 5 млн. рублей, а расход - 50, 5 млн. рублей. Только 25 % всего бюджета русской благотворительности образовывалось за счет средств казны, земств, городов и сословных учреждений, 75% составляли частные пожертвования.

Ко второму десятилетию XX века достаточно развитое публичное призрение в России, в сущности, представляло собой ряд совершенно независимых и не соподчиненных учреждений и ведомств. Очень важным являлось то, что они в своей деятельности обладали правами самоуправления, образования союзов, широкой децентрализации. За Министерством внутренних дел были закреплены лишь функции высшего надзора за закономерностью, но не за целесообразностью учреждения попечительских учреждений и заведений. Вместе с тем по мере развития попечительства и благотворительной деятельности все более настоятельной становилась потребность в государственном регулировании общественного призрения, но не в государственном вмешательстве в происходящие процессы .

В России существовали следующие наиболее мощные самостоятельные благотворительные заведения: Ппопечительство императрицы Марии, имевшее 27 отделений и 6 комитетов, в ведении которых находились воспитательные дома для призрения младенцев, детские приюты, 36 богаделен для взрослых;

Императорское человеколюбивое общество, которое имело в своем ведении 257 благотворительных организаций;

Попечительство о домах трудолюбия и работных домах;

городские благотворительные общества.

Государственное управление общественным призрением стало складываться при Временном правительстве. Так, 21 марта 1917 года было принято постановление Временного правительства "О подчинении самостоятельных благотворительных организаций подлежащим ведомствам и учреждениям", которым поручалось совещательной Комиссии по благотворительным учреждениям определить, какие из отделений Министерств, Главных управлений, либо общественных организаций должны быть включены те из существующих благотворительных заведений, которые действовали самостоятельно, не будучи подчинены какому-либо из органов государственного управления.

Комиссия пришла к заключению, что деятельность Всероссийского Попечительства по охране материнства и младенчества может быть продолжена на прежних основаниях, т.к. оно действует по своему уставу в качестве частной благотворительной организации.

Одобрив в заседании 21 марта 1917 года заключения совещания Комиссаров в отношении деятельности других благотворительных организаций, Временным правительством были приняты решения передать их в ведение Военного ведомства, Министерства внутренних дел и Министерства народного просвещения.

Однако после принятия постановления Временного правительства от 5 мая 1917 года "Об образовании Министерств: Труда, Продовольствия, Почт и Телеграфов и Государственного Призрения" все выше приведенные благотворительные заведения и попечительства были переданы в ведение вновь образованного Министерства Государственного Призрения .

Министрами государственного призрения Первого, Второго и Третьего коалиционного Временного Правительства были соответственно князь Д.И.Шаховский, представитель партии кадетов (с 5 мая по 2 июля 1917 г.), И.Н. Ефремов, член Государственной думы IV созыва, избранный от войска Донского (с 24 июля по 26 августа 1917 г.) и Н.М.Кишкин, член партии кадетов и врач по образованию (с 25 сентября до октябрьского переворота).

29 июня 1917 года Временным правительством было принято постановление "Об учреждении Временного общегосударственного и местных Комитетов помощи военно-увечным", в соответствии, с которым было предписано сосредоточить все дело помощи военно-увечным в Министерстве Государственного Призрения, образованных для этой цели вышеназванных временных комитетах.

На Временный общегосударственный комитет возлагалась разработка планов помощи военно-увечным и обсуждение мер к повсеместному проведению этой помощи в жизнь, ее объединение и согласование.

В местностях, где нет органов местного самоуправления, Министерству Государственного Призрения было поручено образовать, впредь до введения местного самоуправления, Временные комитеты помощи военно-увечным в составе представителей местных общественных организаций и союзов военно-увечных.

Для объединения мероприятий земств и городов, входящих в состав Всероссийского Земского Союза и Союза Городов, в деле помощи военно-увечным образовать Совещание из представителей от Главных комитетов обоих Союзов с участием в нем представителей от Всероссийского Союза увечных воинов .

30 октября 1917 года (по старому стилю), т.е. на шестой день после победы вооруженного восстания, Советское правительство приняло обращение ко всем трудящимся о подготовке декретов о полном социальном обеспечении рабочих, городской и сельской бедноты. За подписью Народного Комиссара труда А.Г.Шляпникова это обращение было опубликовано в печати 1 ноября 1917 года.

В тот же день В.И. Ленин подписал постановление о создании на основе Министерства государственного призрения Народного комиссариата государственного призрения и его местных отделов и объявление о том, что "Республиканское Правительство Народных Комиссаров уполномочило тов. А.М. Коллонтай Комиссаром общественного призрения".

На 13 ноября 1917 года А.М. Коллонтай было назначено собрание выборных представителей служебного персонала "для обсуждения стоящих перед министерством задач по реорганизации государственного призрения на началах самодеятельности в интересах многомиллионных трудящихся масс и укрепления государственной власти за демократией России".

26 января 1918 года в Наркомате государственного призрения была создана Коллегия призрения несовершеннолетних, а в начале апреле 1918 года был образован отдел охраны детства, который занимался учетом и объединением под своим руководством всех детских приютов, благотворительных обществ, детских домов детей беженцев. Организационная работа была завершена в течение первой половины 1918 года. Бывшие "приюты" перестраивались в детские дома, в которых дети получали одежду, пищу, медицинскую помощь, воспитание. Детдомовские обучались в обычных трудовых школах. Школы при детских домах оставались лишь там, где не было условий для обучения в школах Народного комиссариата просвещения.

6 марта 1918 года Совнарком был принят декрет "Об образовании Народного совета социального обеспечения и учетно-ссудного комитета социального обеспечения", которым поручалось "Комиссариату призрения принять в свое ведение учет и урегулирование всех вопросов о пенсиях и пособиях, для чего создать Народный совет социального обеспечения."

Данным декретом Комиссариату финансов было поручено объединить все пенсионные капиталы, образовав при Национальном банке Учетно-ссудный комитет социального обеспечения.

Комиссариатам финансов и труда предписывалось работать в тесном контакте с Комиссариатом призрения.

26 апреля 1918 года был подписан декрет Совета Народных Комиссаров "О переименовании Народного Комиссариата государственного призрения в Народный комиссариат социального обеспечения" "ввиду того, что существующее название Народного комиссариата государственного призрения не соответствует социалистическому пониманию задач социального обеспечения и является пережитком старого времени, когда социальная помощь носила характер милостыни и благотворительности.

Именно эта дата считается датой основания системы социального обеспечения в России, хотя вопрос о таком переименовании был поставлен на заседании Совнаркома еще 18 марта 1918 г. Народным комиссаром социального обеспечения вплоть до реорганизации системы социального обеспечения в период НЭП был профессиональный революционер, питерский рабочий А.Н.Винокуров, работавший ранее в Комиссариате внутренних дел и назначенный 18 марта Народным комиссаром общественного призрения .

Говоря об истории становления и развития социального обеспечения в России в после октябрьский период и социальной защиты в наши дни, нельзя забывать о том, что в России параллельно с системой общественного призрения, переросшей позже в систему социального обеспечения, развивалось обязательное социальное страхование. Страховым законодательством, принятым в 1912 г. и дополненным в 1917 г., предусматривалось обязательное страхование на случай болезни и родов, и трудового увечья, которое осуществлялось больничными кассами, ведавшими вопросами страхования по болезни и родам, и страховыми товариществами, осуществлявшими страхование по трудовым увечьям. Кроме того, в России до октябрьского переворота сложилась сеть различных пенсионных, эмеритальных, вспомогательно-сберегательных и прочих касс, осуществлявших пенсионное обеспечение и другие виды социальной защиты установленных законодательством категорий населения .

С провозглашением в России новой политической политики (НЭП) начался новый этап в развитии социального обеспечения, заключавшийся в отказе от единой системы социального обеспечения и переходе к обеспечению трудового крестьянства в порядке взаимопомощи, рабочих - в порядке социального страхования и сохранения государственного социального обеспечения для инвалидов войны и для членов семейств красноармейцев, иных категорий населения, не включенных в круг лиц, подлежащих взаимному или социальному страхованию и нуждающихся в социальной поддержке.

Полный переход на принципы социального обеспечения в 1918 г. рассматривался как вынужденная мера, принятая в условиях иностранной интервенции, гражданской войны, голода и разрухи и практической возможности осуществления обеспечения, нуждающихся только в натуральной форме на уравнительных началах по минимальным нормам. Вместе с тем этап социального обеспечения, формально длившийся с 1918 по 1921 г., представляет исключительный интерес с точки зрения обусловленности характера социальной защиты политическими, экономическими и идеологическими факторами. Несмотря на краткость формального этапа социального обеспечения в развитии социальной защиты населения в России, заложенная в резолюции Шестой (Пражской) конференции РСДРП и проверенная в период военного коммунизма идеология организации социальной защиты определяла характер ее развития в России на протяжении всего советского периода. Система социального обеспечения в советский период развивалась как многоукладная система, основанная на государственной собственности, в которой виды социальной защиты, круг лиц, на которых она распространялась, а также уровень обеспечения отдельных категорий граждан определялись органами государственной власти в соответствии с устанавливаемыми ими приоритетами .

2.3 Социальное обеспечение - одна из важных организационно-правовых норм развивающейся системы социальной защиты

В новых экономических условиях идет процесс формирования многоукладной системы социальной защиты, в которой должно быть место различным ее организационно-правовым формам, позволяющим эффективно решать современные проблемы социальной сферы. Термин "социальное обеспечение", так же как в свое время и термин "общественное призрение", выходит из обихода. Он больше не используется в названии учреждений социальной защиты, и роль социального обеспечения как непосредственно государственной формы социальной защиты в ее общем объеме снижается. В то же время возрастает значение таких организационно-правовых форм социальной защиты, как социальное страхование, адресная социальная помощь и различных организационно-правовых форм социальной защиты частного характера. Вместе с тем понятие "социальное обеспечение" является родным и близким для работников современных учреждений социальной защиты не только как исторический символ, характеризовавший определенный этап в развитии системы социальной защиты в нашей стране, но и как одна из важных организационно-правовых форм развивающейся многоукладной системы социальной защиты .

2.4 Проблемы развития благотворительности в России

Возрождаемая сегодня благородная традиция, безусловно, требует новых форм, которые далеко еще не обрели ни внутренней логики, ни стабильности, ни достойного места в скитаниях современной культуры. Художественная и научная общественность с чувством какой-то ностальгии призывает "новых русских" равняться на Мамонтовых и Третьяковых, хотя, кажется, сама мало верит в то, что они действительно (если не сегодня, то уж завтра точно) придут и выступят не в роли разыгрывающих свою карту спонсоров, а в роли подлинных благотворителей. Дело в том, что на сегодняшний день существует много проблем, стоящих на пути предпринимателей, желающих заниматься благотворительностью .

Сегодня в любом поступке большинство ищет некий тайный смысл, подтекст. «Бедным помогаешь? Значит, в депутаты собрался. Театр спонсируешь? Не иначе как актрису- любовницу завел». Я считаю, что причина этому – нестабильность экономики, порождающая неуверенность в завтрашнем и недоверие к богатым людям, которые склонны «разбрасываться» деньгами .

Так, препятствием благотворительной деятельности является нестабильность экономики, которая в любой момент может обернуться потерями и потребовать незапланированных расходов и вложений. Поэтому всегда нужно иметь резерв, чтобы покрыть убытки. Это означает, что предпринимателю для благотворительности может просто не доставать оборотных средств.

Еще одной проблемой является несовершенство законодательства. Я считаю, что если бы в законодательном порядке было утверждено, что средства, направляемые на благотворительность, шли в затраты предприятия, снижая тем самым налогооблагаемую прибыль, то взносов и пожертвований было бы гораздо больше. В законе «О благотворительной деятельности и благотворительных организациях», принятом в 1995г., закреплена налоговая льгота для предпринимателей 3% от суммы прибыли, идущей на благотворительные цели. Но из-за высоких налогов она практически не работает. Так, вместо того, чтобы разработать стимулы, законодательство создает для благотворителей препятствия. Дело в том, что имущественные пожертвования облагаются налогом, и если, например, коммерческая структура хочет передать школе списанные компьютеры, то придется заплатить государству за свой порыв к милосердию.

Также отрицательное влияние оказывает такой фактор, как недоверие к общественным организациям. Так как все отчетливо помнят смутное время перестройки, когда создавалось огромное количество мошеннических предприятий. Сегодня благотворительность носит адресный характер (без посредников), потому что жертвователи хотят быть уверенными, что их помощь дойдет до реально нуждающихся, хотят видеть, кому они помогают.

Немаловажную роль в решении сделать пожертвования играют рекомендации родственников, знакомых, а также информация из объединений собственно предпринимателей (например, Ротари-клуб). Небольшое число предприятий имеет относительно устоявшиеся контакты с заведениями (главным образом, связанные с государственной опекой), которым оказывают регулярную помощь.

Очень часто жертвователи предпочитают сами приобретать на свои деньги то, что считают необходимым для нуждающихся. Так они обретают уверенность в том, что выделенные на благотворительность деньги никуда не пойдут на сторону. Некоторые предприятия оказывают не финансовую помощь, а бесплатно предоставляют свои услуги, имеющиеся в их распоряжении материальные ценности, товары, например: ставят школам рекламу бесплатно, передают в школу мебель, предоставляют церквям и монастырям саженцы, обеспечивают бесплатную охрану городских мероприятий (День города, 1, 9 мая) .

Так, реальная ситуация мало способствует развитию благотворительной деятельности. И, наверное, из-за этого спонсорство и меценатство сегодня в немалой степени определяются рациональными (или рационально формулируемыми) мотивами. Это - стремление вкладывать деньги непосредственно, минуя государственные институты, в те или иные непроизводственные сферы. Цели таких вложений могут быть различными - от реализации личных интересов или даже чудачеств, до создания дополнительной рекламы, снижения налогов, развития определенных областей науки или подготовки специалистов определенного профиля и качества. Даже если это и носит характер выполнения морального долга перед обществом, то в достаточно небольшой степени. Свое моральное обязательство удачливый бизнесмен как бы выполняет тем, что создает дополнительные рабочие места и платит налоги, перераспределяющие, таким образом, доходы в пользу общества в целом. Спонсорская деятельность предполагает определенную программу и обоснование целей и результатов вкладывания средств, отчет о расходах и т.д. В некотором роде это финансирование либо с отдаленной выгодой, либо с заведомо рискованным результатом. Но все же - это, хотя и благотворительное, но в какой-то мере деловое предприятие.

Но, тем не менее, я считаю, что, несмотря на наличие негативных факторов, у русских предпринимателей желание помочь есть и останется, поскольку это движение души русского человека.

Одновременно, благотворительность играет большую положительную роль в общественных взаимоотношениях. Феномен благотворительности касается таких основных смысложизненных общественных ценностей, как "общественная справедливость", "добро" и "зло". Благотворительность, рассматриваемая как социальное целое, оказывает существенное влияние на состояние социальной напряженности в обществе или, как иногда говорят, на его нравственно-психологический климат. Она снимает, по крайней мере, частично, остроту противоречия между богатыми и бедными, имущими и неимущими, добровольно дарящими и по своему желанию принимающими эти дары .

Указанные стороны отмеченного выше противоречия, разрешаются с помощью благотворительности в духе особо деликатного по форме и содержанию примирения сторон. Добровольность дара и его принятия снимает социальную напряженность, заменяет ее особым состоянием душевной близости, гражданской незлобивости и примирения, социального конформизма и толерантности.

"Я должен помочь этим неимущим: построить для их детей здание школы, больницу, чтоб мои рабочие и их дети могли бесплатно лечиться в ней", - размышляет современный российский предприниматель. "Конечно, он наживается на нашем труде, обирает и грабит нас, не доплачивает нам за наш труд, - рассуждает рабочий, занятый на современной фабрике.- Но ведь я отлично помню, - продолжает размышлять он, - что до тех пор, пока он приобрел наше предприятие, нам месяцами не выплачивали зарплату, а если и делали это, то не деньгами, а продукцией фабрики. А теперь мы не только регулярно получаем зарплату, фабрика расширяется, мы и наши дети могут бесплатно лечиться в больнице, построенной нашим предпринимателем. Как же нам не благодарить его за это. Мы знаем, сколько безработных еще существует в городе". Такие и аналогичные суждения в отношении многочисленных фактов благотворительности и тех, кто их совершает, широко распространены в разных городах Российской Федерации.

Так, благотворительность вносит весомый вклад в решение проблемы социальной справедливости. Дело здесь заключается не только в том, что многомиллионные благотворительные акции существенно выравнивают уровни доходов, по крайней мере, в тенденции благотворителей, простых рабочих и служащих, но и, прежде всего в том, что они способствуют установлению в обществе принципов социальной справедливости.

Подводя итог, можно сделать вывод, что нынешний опыт благотворительных пожертвований со стороны предпринимателей является преимущественно адресный. Они хотят видеть наглядные результаты своего участия, и поэтому предпочитают оказывать поддержку непосредственно тем, кто в ней, по их мнению, реально нуждается. Чаще всего объектом благотворительности являются дети-сироты, одинокие пожилые люди, инвалиды. Распространенной практикой является предоставление просителям своих услуг, материальных ценностей, товаров на безвозмездной основе, скорее всего из-за того, что процесс официального оформления благотворительной помощи достаточно сложный, и сложно отчитываться перед налоговыми службами в том, что помощь была реально оказана. В этой связи многие предприниматели предпочли бы безвозмездно или с большой скидкой предоставлять общественным организациям свои услуги и материальные ценности.

Ограниченное участие в благотворительных акциях объясняется общей неустойчивой экономической ситуацией, требующей резервных средств, собственными ограниченными возможностями, неблагоприятной системой налогообложения. Серьезным барьером остается недоверие к существующим благотворительным фондам, организациям, неуверенность в том, что переданные средства будут эффективно использованы и удастся достичь реальных результатов.

Тем не менее, очень важно, что представители коммерческих структур, безусловно, готовы оказать поддержку программам, рассчитанным на основные социально уязвимые группы населения. Сотрудничество с общественными организациями, оказываемая им помощь, помимо очень важного морального удовлетворения, способно создать жертвователям дополнительную рекламу, более благоприятный имидж, укрепить деловую репутацию. От общественных организаций ожидается, что они могут оказаться посредниками между бизнесом и властями. Предполагается, что они могли бы лоббировать принятие более либерального налогового законодательства, других форм учета и поощрения благотворительной деятельности бизнеса.

Сама деятельность общественных организаций должна выглядеть для жертвователей прозрачной.

То есть, несмотря на все недостатки российской действительности, препятствующие развитию благотворительности, она является неотъемлемым аспектом поведения предпринимателей. И отличительной чертой благотворительной деятельности отечественных предпринимателей является то, что они руководствуются, как правило, мотивами милосердия, стремятся удовлетворить свои кратковременные интересы и выбирают для этого в партнеры не общественные организации, а государственные структуры. Конечно, современным предпринимателям еще далеко до знаменитых меценатов прошлого, и руководствуются они порой совсем иными целями, но и то, что они делают, имеет огромное значение для общества, и я считаю, что государство должно всячески стимулировать подобного рода деятельность .

Что касается перспектив развития благотворительности в России, то мне кажется, они вполне благоприятны. Это можно заметить как в общесоциологическом смысле, касающемся формирования общероссийского нравственно-психологического климата в целом, благоприятно настроенного по отношению к развитию благотворительности, так и в личностном плане, касающемся социального статуса класса предпринимателей. Оба эти фактора взаимодействует друг с другом, обеспечивая в комплексе благоприятные перспективы развития российской благотворительности.

Подъем экономики, начавшийся в последние годы, рост жизненного уровня народа, происходящий пока очень медленно, в перспективе, мне кажется, может привести к созданию общих благоприятных условий для развития данного социального явления. Здесь опять-таки очень важна государственная поддержка.

Кроме того, рано или поздно и перед предпринимателями встанет вопрос "вечной жизни", что также должно позитивно сказаться на перспективах развития российской благотворительности. Также мне хочется заметить, что дети современных российских предпринимателей получают образование в лучших учебных заведениях мира, а культура, как известно, одно из престижных условий, заставляющих предпринимателей заниматься этой гуманной, подлинно человечной деятельностью.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Исходя из вышеизложенного можно сделать следующие выводы:

1.Благотворительность является социально - ролевым взаимодействием, содержание которого определяется типом социально - экономической системы и характером отношений между государством и гражданским обществом, складывающимся в этой системе.

2.Благотворительность в дореволюционной истории России обрела социальную специфику, которая сформировала особый патриархатный характер ролевых отношений между субъектом благотворительности (благотворителями) и объектом благотворительности, т.е. теми, кто нуждался и принимал их поддержку.

З.В России, трансформирующейся после 1985 года, складываются новые отношения благотворительности, в которых соединяются возрождаемые национальные традиции и технологии, заимствованные с рыночного Запада. Этот синтез, обеспечиваемый законами преемственности, обусловливает сосуществование и партнерство в благотворительной деятельности носителей различных ролевых установок.

4.Эволюция благотворительности может быть представлена как развитие социально - ролевого взаимодействия, в котором изменяется ролевая представленность носителей рассматриваемого отношения.

Процессы, происходящие в современной России - расслоение общества, обнищание значительной массы населения - заставляют обратить внимание не только на возрождение экономики и необходимость повышения благосостояния народа, но и на изучение опыта, связанного с организацией текущей практической помощи культуре, в частности, благотворительности, как проявления заботы государства о нравственном здоровье и интеллектуальном потенциале любого социума.

В этих условиях потребность в изучении и научной разработке отдельных пластов и явлений социальной истории России приобретает особую значимость. Знание исторического опыта, как положительного, так и негативного, дает возможность избежать ошибок и, наряду с действием других важнейших факторов, обеспечить достойное развитие современной России. Таким образом, интерес исследователей в настоящее время к изучению опыта прошлого, традиций российской благотворительности, ее социально-политических аспектов, в частности, вполне закономерен.

Современное постсоветское социокультурное пространство характеризуется тенденцией возрождения культурных традиций, интересом к историческому наследию, потребностью общества в формировании духовных идеалов, связанных с особенностями менталитета россиянина, стремлением сохранить его культурную самобытность.

Исследование культурологического аспекта феномена «благотворительность» позволяет не только объяснить его место в историко-культурном процессе российского общества, но и актуализировать управление и прогнозирование этого явления.

В сегодняшнее непростое время поистине достойны уважения люди, находящие возможность тратить силы и средства на решение острых социальных и культурных проблем.

Реализуя важнейшие функции культуры, модифицируясь в соответствии с существующим социумом, благотворительность, тем не менее, сохраняет имманентно присущие ей свойства, делающие ее непреходящей ценностью общества, инструментом решения конкретных задач.

Исследование благотворительности с точки зрения культурологического знания, анализ новых интересных форм взаимодействия ее с другими сторонами культурной и социальной деятельности представляются весьма актуальными.

Мы понимаем благотворительность как закономерную особенность отечественной культуры, как вид социально-культурной деятельности, складывающийся под воздействием окружающего мира и факторов, направленных на осуществление культурной политики государства. Кроме того, благотворительность - показатель отношения общества и государства к культуре нации, народа, инструмент формирования культуры личности.

Проведенный исторический анализ позволил мне сделать вывод, что социально-ролевое взаимодействие в отношениях благотворительности имеет общечеловеческое, социально-экономическое и личностное (особое) содержание, помог глубже понять ее внутреннюю сущность, взаимосвязь социальных, экономических, политических, идеологических, правовых и ментальных начал ее развития. В условиях рыночной рациональности и расчетливости ориентация общественного сознания на феномены безвозмездной благотворительности позволяет также актуализировать проблематику духовно-нравственной составляющей социального развития. Наше общество, особо нуждается сейчас в превращении нравственного воспитания в практическую школу благонравия.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. Федеральный закон «О благотворительной деятельности и благотворительных организациях» от 7 июля 1995 г.

2. Комментарии к Федеральному закону Российской Федерации «О благотворительной деятельности и благотворительных организациях» от 7 июля 1995 г.

3. Полное собрание законов Российской Империи. Собр. 3. Т. 26. 27469. Например, Декрет СНК от 20. 02. 20 об упразднении Союза инвададов войны и труда - СУ. 1920. № 11. Ст. 72; Постановление Наркомата Государственного Призрения от 12.12.1917 г. - СУ. 1917. № 11. Ст. 165; а также СУ. 1918. № 13. ст. 193. № 16. Ст. 28 и 227; № 56. Ст. 688

4. Андреев В.С. Право социального обеспечения в СССР. М., 1987 г.

5. Антология социальной работы. ТТ.1-3. М. Сварогъ. 1994-95 г.

6. Аронов А.А. Золотой век русского меценатства. Москва.1995 г.

7. Бадя Л.В. Подвиг сострадания (Из истории российского благотворения)// Российский журнал социальной работы. 1995. N 1.

8. Благотворительность в России. СПб., 1907 г.

9. Благотворительность в России. Социальные и исторические исследования. 2001 «Лики России», С-Пб., 2007.

10. Благотворительные учреждения Российской империи. Т. II. СПб. – 1900 г.

11. Боханов. А.Н. Коллекционеры и меценаты в России. М.;1989 г.

12. Бурышкин П.А.. Москва купеческая, М.; 1991г.

13. Веснин В.Р. Менеджмент. М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2007 г.

14. Вебер М. Протестанская этика и дух капитализма//М.Вебер. Избранные произведения. М. 1990 г.

15. Гавлин М.Л. Российские предприниматели: духовный облик, меценатство// История предпринимательства в России. Книга вторая. Вторая половина 19-го – начало 20-го вв.М.: РОССПЭН, 2007 г.

16. Георгиевский П. Организация частной благотворительности // Вестник благотворительности. 1897. 6. С. 57; Максимов Е. Д. Указ. соч. С. 51. Власов П. Указ. соч.

18. Гольдштейн Г.Я. Основы менеджмента. Таганрог: ТРТУ, 2007 г.

19. Деревягина Т.Г. Благотворительные организации: опыт прошлого//Социальная работа в России: прошлое и настоящее. Москва - Ставрополь, 1998. С. 68; ГАКО, ф. 24, оп. 1. д. 43, л.

20. Думова Н.Г. Московские меценаты. М.; 1992 г.

21. Жуков Г.В. Благотворительность в культуре и её формы. / Российская культура XXI века глазами молодых ученых. Материалы межрег. науч. - практич. конф. аспирантов и молодых ученых. - Краснодар, 2007 г.

22. Жуков Г.В. Благотворительность как черта менталитета российского народа. / Материалы 2-х Кайгородовских чтений.-Краснодар, 2008 г.

23. Жуков Г.В. Благотворительность как феномен культуры. / Транснациональные проблемы культуры XXI века. Всероссийская науч. - практич. конф. - Краснодар, 2008 г.

24. Жуков Г.В.Функции благотворительности и их характеристика. / Развитие социально-культурной сферы. Региональная науч. - практич. конф. молодых ученых. - Краснодар, 2008 г.

25. Журнал «Меценат» № 1, 2008."Еще немного и мы преодолеем скользкий путь от гангстеров до филантропов".

26. Журнал «Меценат» №9, 2008. «Социальный портрет современного предпринимателя».

27. Ильинский К. Частные общества. Рига, б. г. С. 372; Вестник благотворительности. 1897. 9. С. 4. Ильинский К. Указ. соч. С. 372. Ильинский К. Указ. соч.

28. “ Исторические портреты.”, В.О. Ключевский, М., “Правда”, 1990 г.

29. Кабушкин Н.И. «Основы менеджмента», 1997г.

30. Краева Н.М., Минеев В.Н. Социально-экономические особенности российского предпринимательства.// Общество и экономика, 2007, № 9-10.

31. Коржихина Т.П.История государственных учреждений СССР.М., 1986 г

32. Ленинские декреты о социальном обеспечении. -М., 1972 г.

33. Максимов Е.Д. Очерки частной благотворительности в России, «Трудовая помошь». 1897. 2. С. 212. Ильинский К. Указ. соч.

34. Материалы Егорьевского Исторического и краеведческого музея. Ленинские декреты о социальном обеспечении. - М., 1972 г.

35. Мескон М., Альберт М., Хедоуи Ф. Основы менеджмента. М.: Дело, 2000 г.

36. Меценаты и коллекционеры. Альманах Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры. М.;1994г.

37. Орлов А.С., Георгиев В.А., Полунов А.Ю., Терещенко Ю.Я. – Основы курса истории России: Учеб. Пособие. – М.: Простор, 1997 г.

38. ”Отечественная история ХХ век”, М., ”Агар”, 1997г.

39. Примерный устав общества пособия бедным - утвержден МВД 16 июня 18 97 года. № 17. Благотворительные учреждения Российской Империи. Т. 1. С. 18.

40. Россохина В.П. Оперный театр С. Мамонтова. М.; Музыка.1985г.

41. Свод законов Российской Империи. 1892 г.

42. Словарь юридических и государственных наук / Под ред. А. Ф. Волкова и Ю. Д. Филиппова. Т. 1. С. 1019. Энциклопедия Брокгауза и Эфрона. 1873 г.

43. Смирнов В.И. – Мы – егорьевцы, - М.: Энциклопедия сел и деревень, 1999 год.

44. «Социальная защита» № 1, 1995 г.

45. «Социальная защита» № 2, 1995 г

46. Сорвина А.С., Фирсов М.В. Учебно-методические материалы по курсу "История социальной работы в России". М. МГСУ. 1995 г.

47. Теория и методика социальной работы. ТТ.1-2. М. Союз. 1994 г.

48. Теория и практика социальной работы. Саратов. ПФ РУЦ. 1995 г.

49. Фирсов М.В., Федоров Е.С. «Антология социальной работы», М., ”Сварогъ-НВФ СПТ”, 1994 г.

50. Холостова Е.И. Генезис социальной работы в России. М. Институт социальной работы. 1995 г.

51. Ярская В.Н. Благотворительность и милосердие как социокультурные ценности// Российский журнал социальной работы. N 2. 1995 г.

”Отечественная история ХХ век”, М. , ”Агар”, 1997г.

“ Исторические портреты.”, В. О. Ключевский, М., “Правда”, 1990 г.

”Отечественная история ХХ век”, М. , ”Агар”, 1997г

Гавлин М.Л. Российские предприниматели: духовный облик, меценатство// История предпринимательства в России. Книга вторая. Вторая половина 19-го – начало 20-го вв.М.: РОССПЭН, 2007 г. Журнал «Меценат» №9, 2003. «Социальный портрет современного предпринимателя».

Зачиняева Ксения Александровна

студент 5 курса, кафедра социальной работы, НГПУ, РФ, г. Новосибирск

Чернов Денис Владимирович

научный руководитель, канд. ист. наук, доцент кафедры социальной работы НГПУ, РФ, г. Новосибирск

В соответствии со ст. 1 Федерального закона от 11 августа 1995 г. № 135-ФЗ «О благотворительной деятельности и благотворительных организациях», благотворительность принято рассматривать как добровольную деятельность граждан и юридических лиц по бескорыстной (безвозмездной или на льготных условиях) передаче гражданам или юридическим лицам имущества, в том числе денежных средств, бескорыстному выполнению работ, предоставлению услуг, оказанию иной поддержки.

Ситуация в данной добровольной деятельности за последние 10 лет претерпела существенные изменения в позитивном направлении - наблюдается рост гражданской активности в этом отношении. Значительно увеличилось количество инициативных людей, которые способны взять ситуацию под свой контроль.

В основе оказания помощи лежит любовь к ближнему, но более тщательное изучение представленной проблематики доказывает, что существуют и другие определяющие мотивы к благотворительности. Почему из множества объектов помощи мы останавливаем свой выбор на каком-либо конкретном?

Благотворитель не должен получать никакой материальной выгоды от осуществленного пожертвования. Однако, нельзя утверждать, что таким образом он не удовлетворяет свои потребности.

С целью определения степени заинтересованности людей в оказании безвозмездной помощи нуждающимся, нами был проведен социологический опрос среди представителей студенческой молодежи, в возрасте от 20-23 лет, в количестве 54 человек. Данная выборка не случайна, поскольку располагая довольно-таки малым количеством финансовых средств, что является весьма характерной чертой современного студента, оказание непосредственно материальной поддержки имеет особую значимость для них, так как практически молодые люди отдают последнее что имеют. В связи с этим фактом возрастает интерес в изучении мотивов, которые движут молодыми людьми при осуществлении благотворительной поддержки определенной категории нуждающихся.

Большинство участников опроса достаточно правильно определяют смысл понятия «благотворительность», как «оказание помощи нуждающимся, не требуя абсолютно ничего взамен» (97 %). Благотворительная деятельность, согласно мнению респондентов, весьма актуальна на сегодняшний день, и это связано в первую очередь с высоким дифференциацией общества и разницей в доходах и уровне материальной обеспеченности отдельных слоев населения.

76 % от общего числа опрошенных студентов являются благотворителями и преимущественно оказывают материальных помощь, в денежной форме. «Готов отдать последние деньги, которые у меня есть, если это поможет, хоть немного поддержать того, кто в этом нуждается».

Большинство известных российских благотворительных фондов и некоммерческих организаций, существующих на данный момент, помогают преимущественно детям. По нашему мнению, это может быть вызвано недостатком возможностей либо вовсе нехваткой мер помощи, исходящих от государства. Что касается направлений помощи детям, то в приоритете привлечение материальных средств на срочные операции и лечение.

Опрошенные нами студенты, являющиеся благотворителями, также при определении категорий, которым они оказывают поддержку, первое место отдают детям с тяжелыми заболеваниями (84 %).

Следующими после детей по популярности оказания поддержки являются животные, причем преимущественно домашние (67 %). Отметим, что респонденты с большим рвением помогают именно кошкам, на наш взгляд это связано с тем, что эти животные кажутся более беззащитными и вызывают умиление и чувство сострадания у жертвователей.

Обделены вниманием в данном студенческом рейтинге одинокие пожилые люди (43 %). Можно сказать, что лишь в исключительных случаях студенты жертвуют свои материальные средства взрослым с тяжелыми заболеваниями (11 %). В данном случае преимущественно помогают близким людям либо знакомым, поскольку просьба о помощи от лица взрослого человека, к сожалению, ассоциируется у студенческой молодежи преимущественно с мошенничеством и аферой.

Нами уже было отмечено ранее, молодые люди чаще помогают маленьким детям: это дает возможность почувствовать себя героем. Своего рода неким большим магом, который посадил к себе ребенка на колени и спас. Взрослый человек уже на колени не посадишь, и такого эмоционального удовлетворения не получишь, возможно поэтому взрослым помогать «невыгодно» - значительно меньше положительных эмоций получаешь взамен .

В качестве еще одного глубокого подсознательного мотива помощи именно детям, психологи выделяют самый большой страх в жизни взрослого человека - страх потери собственного ребенка. В данном случае возникает ситуация своеобразного откупа - если помочь помогу чужому - с собственным не случится ничего плохого. Однако и детям молодые люди помогают очень избирательно. Например, белокурой девочке с голубыми глазами помогут в любом случае, а ребенку имеющего внешность явно не славянского типажа - едва ли . Здесь важно понять, что людям свойственно больше поддерживать тех, кто в какой-то степени похож на них. И на подсознательном уровне они оказываются больше достойны помощи, кроме того, человеку свойственно жалеть, прежде всего, себя .

По нашему мнению, пожилым людям, оказывается недостаточная помощь со стороны опрошенных студентов по той причине, что, увы, но России на настоящий момент не существует позитивного образа старости. Как бы грубо это не звучало, но привыкнув к такому положению дел, мы не стремимся изменить свое отношение к пожилым людям, и тем более вкладывать свои средства в оказание помощи им, не видя кардинальных изменений. Возможно наличие у каждого молодого человека страха перед собственной старостью, ассоциирующейся зачастую с беспомощностью и бедностью заставляет действовать молодых благотворителей по двум направлениям: ограничиться на максимальное расстояние от проблем, возникающих у пожилых людей, либо же помочь посредством своеобразного «откупа» от этих трудностей для себя в будущем.

Жертвуя свои средства взрослым людям, студенты предпочитают выбирать людей привлекательной внешности. Такая же ситуация обстоит и с детьми: ребенку с миловидной внешностью симпатичному ребенку помогают с большим рвением. Это происходит неосознанно. Так мы стремимся к тому, чтобы окружающее нас общество состояло из представителей именно такого типажа. На подсознательном уровне мы считаем, что более здоровыми и полезными для развития общества будут именно люди с красивой внешностью.

Акты благотворительности зачастую происходят под воздействием эмоций: перечисляя деньги на лечение ребенка, нами руководит чувство сопереживания, сочувствия, а отчасти и жалости. Нельзя однозначно утверждать, что это плохо, поскольку эти наши действия направлены на пользу обществу, людям.

В любом случае, человек оказывающий помощь, должен получать удовольствие от свершения благого дела. Ведь независимо от мотивов оказания благотворительной помощи, люди помогают тем, кто в этом нуждается.

Бытует мнение, что человек, который принял посильное участие в жизни другого, способен изменить кардинально и свою. Важно отметить, что в этом случае кроме воплощения в жизнь и реализации своих индивидуальных мотивов оказания помощи нуждающимся, человек-благотворитель начинает осознавать, что он занимается очень важным дело, которое ему по силам, и не составляет особых затруднений. Совершение благих дел, при непосредственном участии в них является для нас уже нормой поведения человека и должно распространяться как можно в более масштабном виде, охватывая все большее количество людей, потенциальных деятелей благотворительности.

Список литературы:

1. Власов П.В., Благотворительность и милосердие в России: учеб. пособие. М.: Центр-полиграф, 2007. - 443 с.
2. Толстова И.Э., Социокультурное развитие предпринимательства и благотворительности в России: монография. Новосибирск: НГАУ, 2006. - 205 с.
3. ФЗ от 11 августа 1995 г. № 135-ФЗ «О благотворительной деятельности и благотворительных организациях» [Электронный ресурс] - Режим доступа. - URL: http://base.garant.ru/104232 (дата обращения 1.11.2014).

• Специальность ВАК РФ09.00.11
• Количество страниц 158

Глава 1. Деятельностный подход как концептуальное основание научного исследования мотивации человеческой деятельности.

1.1. Понимание человеческой деятельности и ее структурных элементов в истории философии.

1.2. Деятельность как способ реализации сущностных сил человека.

Глава 2. Природа и механизм осуществления мотивации человеческой деятельности.

2.1. Социально-философское определение понятия мотивации человеческой деятельности.

2.2. Структурные элементы мотивации человеческой деятельности.

2.3. Объективное и субъективное в детерминации человеческой деятельности.

Глава 3. Методологические проблемы изучения мотивации трудовой деятельности.

3.1. Трудовая мотивация как объект научного исследования.

3.2 Социальные детерминанты мотивации трудовой деятельности.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Социально-философский анализ мотивации человеческой деятельности»

Исследование проблемы человека поднимает ряд вопросов методологического и теоретического характера, требует активной работы философской мысли. Соответственно выделяются такие основные направления философского исследования, как: 1) дальнейшая разработка учения о человеке как субъекте и одновременно продукте общественно-исторической практики; 2) разработка методологических проблем комплексного исследования человека, его деятельности, его поведения и развития. Необходимо также подчеркнуть, что разработка многосторонних аспектов проблемы человека является условием более глубокого познания общественных отношений.

Одним из таких аспектов является мотивация личности. В самом общем плане ее содержание можно определить как круг вопросов, связанных с генезисом, спецификой и функциями побудителей человеческой деятельности.

В изучении мотивации деятельности следует выделять философский и частно-научный подходы. Первый связан с тем, что без глубокого понимания механизма мотивации человеческой деятельности в принципе невозможно раскрыть сущность человека, который в отличие от животных осуществляет свою активность как сознательно-действующий субъект, ориентирующийся на свои идеалы, цели и ценности общества и стремящийся подчинить им свои инстинктивно-бессознательные влечения. В столкновении внутренних стимулов и внешней необходимости B.C. Соловьев видел даже исходное основание философии, в связи с чем он писал: «Человек твердо уверен, что движущее начало его бытия и жизни лежит в нем самом, и в то же время он ясно осознает, что это начало не зависит от него, что он определяется чем-то другим, внешним для него. Эта основная нелепость, это коренное противоречие вызывает в мыслящем существе величайшее изумление, и это-то изумление. и составляет то по преимуществу философское чувство, с которого начинается всякая философия.»1 Не меньшую актуальность разработка проблемы мотивации имеет в связи с необходимостью исследования общества в целом и многообразных социальных процессов.

Рассмотрение человека как субъекта общественных отношений, развитие наук об управлении, воспитании, решение проблем связи биологического и социального в

1 Соловьев B.C. Критика отвлеченных начал. - В кн.: Философские начала цельного знания. Минск, 1999. С. 398. структуре личности, влияния различных сторон общественной практики на развитие человека не может быть осуществлено без разработки теории мотивации. Таким образом, являясь специфической проблемой, разработка научного учения о мотивации неразрывно связана с построением теории личности, социологической теории и, более того, обусловливает их развитие. В докладе на VII Международном социологическом конгрессе в Варне А.Г. Здравомыслов назвал ее «определенным камнем преткновения в современной социологической теории» . Многие социологи отмечают, что «знание механизмов функционирования социальных систем еще недостаточно для объяснения и предсказания поведения отдельной личности, так как человек как компонент социальной системы сам есть сложная саморегулирующаяся система»3. То же подчеркивают и психологи. «Интерес к динамическим переменным личности в ее деятельности и поступках делает изучение мотивации насущной задачей»4.

Мотивация выступает необходимым опосредующим звеном в реализации внешних, объективных условий в человеческой деятельности, в социальной практике индивида. Содержание и значение проблемы мотивации деятельности неразрывно связано с задачами повышения социальной и трудовой активности каждой личности в интересах общественного прогресса. Формирование зрелой и устойчивой мотивации трудовой деятельности является необходимой составной частью задач по совершенствованию научного управления развитием общественного производства и общества в целом, воспитания всесторонне и гармонично развитой личности.

Проблемы мотивации деятельности в последние годы привлекают внимание все большего числа исследователей - философов, социологов, экономистов, социальных психологов, представителей других общественных наук. Исследование этих проблем осуществляется прежде всего в связи с другими, более общими проблемами, среди которых можно назвать следующие: 1) проблемы человеческой деятельности и общения (работы Л.П. Буевой, М.В. Демина, В.П. Иванова, М.С. Кагана, М.С. Кветного,

2 Здравомыслов А.Г. Проблема взаимоотношения экономики и социологии в свете противоположных традиций социологического мышления. ССО. Советский оргкомитет по подготовке VII Международного социологического конгресса. М., 1970. С. 7.

3 Личность и ее ценностные ориентации. Информационный бюллетень ССО № 4, вып. 1. М., 1969. С. 19.

4 Якобсон П.М. Психологические проблемы мотивации поведения человека. М., 1969. С. 3.

В.Е. Кемерова, М.Я. Ковальзона, Э.С. Маркаряна и др.)5; 2) проблемы социальной активности, факторов ее объективной и субъективной детерминации (работы Г.С. Арефьевой, Л.П. Буевой, А.Г. Здравомыслова, В.Н. Лавриненко, А.В. Маргулиса, Ф.Н. Щербака и др.)6; 3) проблемы труда и трудовой деятельности (работы Н.И. Алексеева, Г.С. Батищева, В.К. Врублевского, И.Н. Сиземской, В.Г. Смолькова, И.И. Чангли и др.)7. Указанные авторы разрабатывают ряд важных вопросов, связанных с мотивацией человеческой деятельности: личность как субъект социальной активности; социально-преобразующая деятельность человека; детерминация человеческой деятельности; сущность и роль мотивов, потребностей, интересов и стимулов как детерминант человеческого поведения и деятельности; формирование отношения человека к труду, стимулирование труда и пр.

Методологически важным является исследование определяющей роли социальной среды и общественных отношений в детерминации человеческой деятельности8. Проблемы природы и формирования потребностей и мотивов человеческой деятельности и поведения традиционно занимали и занимают одно из центральных мест в психологических и социально-психологических исследованиях как в нашей стране, так и за рубежом. При этом большое внимание уделяется анализу общетеоретических проблем мотивов и потребностей (работы В.Н. Мясищева, С.Л. Рубинштейна и др.)9, роли мотивов

5 См.: МаркарянЭ.С. О генезисе человеческой деятельности и культуры. Ереван, 1973; Каган М.С. Человеческая деятельность: Опыт системного анализа. М., 1974; КветнойМ.С. Человеческая деятельность: Сущность, структура, типы: Социологический аспект. Саратов, 1974; Демин М.В. Проблемы теории личности. (Социально-философский аспект). М., 1977; Иванов В.П. Человеческая деятельность - познание - искусство. Киев, 1977; Кемеров В.Е. Проблема личности: Методология исследования и жизненный смысл. М„ 1977; БуеваЛЛ. Человек: деятельность и общение. М., 1978; Ковальзон М.Я. Философский анализ человеческой деятельности. - Вестн. Моск. ун-та, сер. Философия, 1978, № 2.

6 См.: Арефьева Г.С. Социальная активность. (Проблема субъекта и объекта в социальной практике и познании). М., 1974; Здравомыслов А.Г. Проблема интереса в социологической теории. JL, 1964; Маргулис А.В. Диалектика деятельности и потребностей общества. Белгород, 1972; Щербак Ф.Н. Стимулы трудовой деятельности. (Методологический аспект). Л., 1976; Лавриненко В.П. Проблема социальных интересов. М., 1978.

7 См.: Батищев Г.С. Деятельная сущность человека как философский принцип // Проблема человека в современной философии. М., 1969; Чангли И.И. Труд: Социологические аспекты теории и методологии исследования. М., 1973; СмольковВ.Г. Методологические проблемы труда. М., 1975; Алексеев Н.И. Диалектика труда. М., 1979; Врублевский В.К. Труд на пороге третьего тысячелетия. Киев, 1980; Сиземская И.Н. Человек и труд: условия гармонии и развития. М., 1981.

8 См.: Буева Л.П.: 1) Социальная среда и сознание личности. М„ 1968; 2) Человек: деятельность и общение. М., 1978; Дилигенский Г.Г. Проблемы теории человеческих потребностей. - Вопросы философии, 1976, №9, 1977, № 2 и др.

9 См.: Рубинштейн С.Л.: 1) Основы общей психологии. СПб., 1999; 2) Проблемы общей психологии. М., 1976; Мясищев В.Н. Основные проблемы и состояние психологии отношений человека // Психологическая наука в СССР. М„ 1960. Т. 11. и потребностей в структуре деятельности человека, их формированию и развитию (работы В.Г. Асеева, Д.А. Кикнадзе, А.Н. Леонтьева, B.C. Мерлина, К. Обуховского и др.)10. Представляет значительный теоретический и практический интерес исследование психологических и социально-психологических аспектов стимулирования труда, формирования отношения к труду (работы И.М. Поповой, И. Ружички, А.А. Русалиновой, В.М. Шепеля и др.)11.

Вместе с тем, анализ литературы показывает, что ряд важных проблем, связанных с мотивацией человеческой деятельности, разработаны слабо. Это относится прежде всего к общетеоретическому осмыслению мотивации человеческой деятельности: категориальному статусу данного понятия, выявлению социальной природы и сущности мотивации, диалектики субъективного и объективного в мотивации деятельности человека. Отсутствие в настоящее время общей концепции мотивации ведет к тому, что возникают сложности в разработке отдельных аспектов мотивации деятельности, анализ же собственно мотивации подменяется анализом мотивов (стимулов, потребностей и т.п.) труда. Вне поля зрения при этом остается механизм развертывания мотивации в детерминации человеческой деятельности, поскольку основное внимание обращено на исследование отдельных факторов детерминации, в то время как мотивация не может рассматриваться лишь в виде совокупности различных побуждений человека к деятельности. Практически не разрабатываются в специальной литературе проблемы социального управления мотивацией трудовой деятельности, хотя регулирующая и корректирующая роль мотивации признается одним из важнейших аспектов детерминации поведения и деятельности человека.

Отсюда следует вывод о важности исследования философско-методологического характера, т.е. разработки таких принципов подхода к объекту, которые способствовали бы выделению решающих, главных проблем, «увязке» проблем друг с другом, обеспечивали бы наиболее глубокое, всестороннее раскрытие объекта исследования,

10 См.: Кикнадзе Д.А. Потребности. Поведение. Воспитание. М„ 1968; Мерлин B.C. Лекции по психологии мотивов человека. Пермь, 1971; Обуховский К. Психология влечений человека. М., 1972; Асеев В.Г. Мотивация поведения и формирование личности. М., 1976; Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. М., 1977; Психология формирования и развития личности. М., 1981.

11 См.: Шепель В.М. Стимулирование труда (психологический аспект). М., 1969; Русалинова А.А. Формирование отношения к труду // Социальная психология личности. Л., 1974; Попова И.М. Проблемы стимулирования трудовой деятельности // научно-техническая революция: Личность, деятельность, коллектив. (Социально-психологический аспект). Киев, 1975; РужичкаИ. Некоторые проблемы социальной психологии. (Психология и работа с людьми). М., 1981. объединение достижений различных наук. Актуальность разработки методологических принципов обусловлена сложностью процесса развития самой науки -многочисленностью подходов к исследованию одного объекта, проблемой соотнесения уровней, аспектов исследования. В этом плане очень важна мысль В.И. Ленина о примате общих вопросов над частными, так как первые определяют стратегию, главное направление, без чего невозможно решение частных вопросов12.

Роль общей методологии выполняет, как известно, философия. «Конкретнее говоря, - пишут И.В. Блауберг и Э.Г. Юдин, - философия играет двоякую методологическую роль. Во-первых, она осуществляет конструктивную критику наличного научного знания с точки зрения условий и границ его применения, адекватности его методологического фундамента и общих тенденций его развития. Во-вторых, философия дает мировоззренческую интерпретацию результатов науки - в том числе и методологических результатов - с точки зрения той или иной картины мира: материалистической или идеалистической, диалектической или метафизической»13.

Выполняя свои методологические функции, философия всегда опирается на достижения конкретных наук, делая на основе их развития новые обобщения.

Объектом диссертационного исследования является феномен человеческой деятельности, содержанием которой выступает целесообразное изменение и преобразование реальной действительности в ходе взаимодействия субъекта и объекта деятельности. Предметом же его выступает мотивация человеческой деятельности как внутренняя движущая причина действия и поступков личностей.

Сказанным выше объясняется определение цели данной диссертационной работы, а именно: дать философско-методологический анализ социальной природы, сущности и структурных элементов мотивации человеческой деятельности и механизма ее использования в социальном регулировании трудовой деятельности личности.

Для реализации поставленной цели потребовалось решить ряд конкретных задач:

1) раскрыть методологические основы социально-философского анализа

12 См.: Ленин В.И. Поли. собр. соч. Т. 15. С. 368.

13 Блауберг И.В., Юдин Э.Г. Становление и сущность системного подхода. М., 1973. С. 69. мотивации человеческой деятельности, определить специфику и содержание социально-философского подхода к анализу мотивации;

2) выявить механизм формирования и реализации мотивации в структуре деятельности личности на основе раскрытия диалектического соотношения объективного и субъективного в мотивации трудовой деятельности личности;

3) раскрыть и обосновать мотивацию как необходимое условие и предпосылку регулирования в развитии общественного производства;

4) определить структуру, цели и задачи системы социального управления мотивацией трудовой деятельности.

Теоретическими источниками данного исследования являются работы отечественных и зарубежных авторов по актуальным проблемам труда и трудовой деятельности, детерминации поведения и деятельности человека, социально-философским, психологическим и социально-психологическим проблемам мотивов, потребностей, интересов, стимулов, целей трудовой деятельности личности, по проблемам соотношения объективного и субъективного в социальной практике и познании, социального управления.

Методологической основой диссертационного исследования явилась материалистическая диалектика, ориентирующая на всесторонний анализ проблемы мотивации личности, на раскрытие связи объективного и субъективного, социального и индивидуального, нацеливающая на синтез результатов, добытых естественными и общественными науками, что диктуется потребностями глубокого познания общественных явлений, а также такие принципы научного стиля мышления, как принцип объективности, причинности, системности, единства теории и практики, эмпирического и теоретического, исторического и логического.

Сформулированные таким образом цель и конкретные задачи данного диссертационного исследования обусловили соответствующую логику и структуру работы.

Первая глава посвящена рассмотрению проблемы человеческой деятельности и ее структурных элементов отдельными мыслителями в различные исторические эпохи. Далее проблема человеческой деятельности рассматривается с позиций марксистской методологии. Этот раздел анализирует отношение к социальной и биологической природе человека основоположников марксизма и методологическое значение их идей для разработки теории мотивации. В последнем разделе первой главы рассматривается проблема деятельности как способа присвоения человеком своей сущности, раскрываются такие качественные особенности человеческой деятельности, как предметность, целесообразность и целеполагание, общественно-коллективный способ реализации и универсальность

Во второй главе основное внимание сосредоточено на разработке методологических аспектов научного анализа сущности, содержания и специфики мотивации как понятия социальной философии. В связи с этим в данной главе раскрывается категориальный аппарат исследования, определяется специфика социально-философского, психологического и социально-психологического подходов к изучению мотивации человеческой деятельности, обосновывается понятие мотивации человеческой деятельности как проблемы социальной философии. Важнейшими методологическими требованиями и предпосылками анализа мотивации человеческой деятельности в диссертации считаются необходимость исследования мотивации в тесной связи с такими коренными проблемами социальной философии, как взаимодействие личности и общества, принцип социального детерминизма, диалектика объективного и субъективного, а также обоснование места и роли мотивации в структуре социальной деятельности, социальной практики, социальной активности, роли сознания в формировании и реализации мотивации человеческой деятельности.

Третья глава посвящена исследованию мотивации трудовой деятельности как объекта социального управления. Среди основных вопросов, исследуемых в данной главе, необходимо выделить: содержание регулятивной функции мотивации трудовой деятельности; механизм формирования и реализации мотивации в структуре трудовой деятельности; мотивацию трудовой деятельности как необходимого условия и предпосылки социального регулирования общественного производства. На основе проведенного анализа рассматриваются структура, цели и задачи социального управления мотивацией трудовой деятельности, основные требования к осуществлению данной разновидности социального управления, особенности социального и социально-психологического механизма управления мотивацией трудовой деятельности.

Научная новизна результатов данного диссертационного исследования заключается в том, что:

Выявлены и обоснованы сущность и содержание мотивации человеческой деятельности как понятия социальной философии;

Раскрыт механизм формирования и развертывания мотивации, в основе которого лежит взаимодействие объекта и субъекта деятельности, диалектическая взаимосвязь необходимости и свободы, материального и идеального в социальной практике;

Выделены два взаимосвязанных аспекта мотивации трудовой деятельности: а) мотивация как процесс побуждения человека к деятельности; б) мотивация как единство и противоположность всех факторов саморегуляции поведения и деятельности человека;

Осуществлен комплексный анализ системы социального управления мотивацией трудовой деятельности в условиях общественного производства, раскрыты цели, задачи и требования к системе социального управления мотивацией трудовой деятельности;

Раскрыты роль и влияние, механизм воздействия различных компонентов процесса труда и отношения человека к труду на формирование зрелой и устойчивой мотивации трудовой деятельности всесторонне и гармонично развитой личности.

Практическая значимость диссертации определяется тем, что ее материалы и выводы рекомендуются для использования при чтении соответствующих разделов и тем вузовского курса социальной философии, спецкурсов по философским и социологическим проблемам человеческой деятельности, труда, при проведении конкретно-социологических исследований, в практике управления мотивацией трудовой деятельности.

Заключение диссертации по теме «Социальная философия», Станюкович, Анна Андреевна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Анализ структурных элементов деятельности являлся темой философских исследований разного времени, где на языке философских категорий все четче и четче выражался научный взгляд на объективные социальные процессы в конкретном историческом обществе, в котором осуществлялась человеческая деятельность.

В античную эпоху сформировались предпосылки осмысления элементов деятельности. Поскольку в ту эпоху человеческая деятельность рассматривалась с макросоциальных позиций, это позволило античным мыслителям сделать ряд очень важных для последующего осмысления этой проблемы открытий: так, Платон впервые обосновал идею об общественном разделении труда, а Аристотель указал на предметный и орудийный характер человеческой деятельности, а также на социальную сущность человека.

Если в античную эпоху физический труд чаще всего считался рабской деятельностью, недостойным для свободного человека занятием, то для средневековой философии характерно добавление в концепцию деятельности этических аспектов. Философские суждения средневековья, будучи привязанными к решению теологических споров, рассматривали вопрос о деятельности с позиций христианских догм. Прежде всего это коснулось проблемы противоречия между идеей свободы воли конкретного индивида и божественным провидением.

Философия Нового времени формируется под влиянием зарождающихся капиталистических отношений. Именно в эту эпоху появляются истоки понимания предметно-практического отношения человека к миру, попытка соотнести многообразие человеческой активности и общественных отношений по поводу вещей с многообразием свойств материального мира.

Несмотря на ряд таких весьма ценных для понимания проблемы деятельности идей, как детерминизм в рассмотрении причины человеческой активности, политико-экономической характер труда как источника богатства, роль потребностей в сфере труда, создания целостной концепции человеческой деятельности в тот период так и не произошло.

Достижением немецкой классической философии явилось понимание принципов взаимодействия субъекта и объекта в процессе деятельности. Значительный шаг в этом направлении сделал И.Г. Фихте. Недостатком его учения является то, что он так и не смог найти первоначальное различие между категориями субъекта и объекта.

Заслугой Г.В. Гегеля стала разработка объективной диалектики, направленной на рассмотрение противоречия объективного и субъективного как основания человеческой деятельности. Кроме того, гегелевский анализ активной роли мышления, а также содержания трудовой деятельности позволили впервые сделать труд объектом философского рассмотрения.

Наиболее полную картину сущности человеческой деятельности впервые представили основоположники марксизма. Творчески переосмыслив достижения философский мысли предшествующего периода, они раскрыли деятельностную сущность человека, диалектику социального и индивидуального, объективного и субъективного в продуктах человеческой деятельности, которые становятся предметами других людей.

Маркс рассматривает человеческую деятельность как историческую, более того, социально-философскую категорию, а сущностные характеристики человека становятся у него характеристиками общественного существа. Сейчас в отечественной литературе понимание человека как общественного существа разделяется всеми авторами.

Общественные отношения формируются и реализуются в человеческой деятельности. Способом, каким осуществляется присвоение человеком своей общественной сущности, является предметная деятельность. Вещи выступают носителями опредмеченных общественных отношений, и в процессе деятельности человек овладевает (распредмечивает) знаниями, умениями, навыками, заключенными в этих вещах.

Целеполагание, будучи необходимым моментом человеческой деятельности, является также присвоением общественных отношений, поскольку в предметах заключены не только знания и опыт отдельных индивидов, но и общественные отношения и цели, которые порождают эти отношения.

Таким образом, важное методологическое значение приобретает интегрированное рассмотрение личности как индивидуальной, индивидной формы бытия общественных отношений, что позволяет рассматривать субъект мотивации одновременно как индивид и как личность, т.е. продукт существующих общественных отношений.

Мотивация как необходимая сторона детерминации человеческой деятельности представляет собой синтез социальных, психологических, духовных и пр. сторон, что обусловливает исследование проблем мотивации в рамках социально-философской, психологической и социально-психологической теорий. Специфика социально-философского уровня исследования мотивации состоит в том, что именно при таком подходе становится возможным обоснование роли мотивации в общем процессе социальной детерминации человеческой деятельности, выявление социального механизма формирования и развертывания мотивации.

В результате мотивацию следует определить как внутренний механизм подготовки перехода от субъективного (идеального) к объективному (материальному) в предметной человеческой деятельности, целостный процесс обоснования активно-избирательного отношения человека к предметам и явлениям объективной действительности путем их соотнесения с внутренней структурой сознания человека, его социальным опытом освоения общественных отношений, выявления диалектического противоречия между актуальным (настоящим) и желаемым (субъективно значимым для человека будущим) состоянием действительности и формирования и выявления на основе такого соотнесения идеальных побудительных сил человеческой деятельности. В мотивации заключен главный источник самореализации сущностных сил человека как субъекта деятельности, познания и общения.

В основе механизма формирования и развертывания мотивации лежит диалектика объективного и субъективного, где мотивация выступает необходимым опосредующим звеном в процессе превращения объективного в субъективное и субъективного в объективное благодаря тому, что именно в соотнесении явлений, предметов и процессов объективной действительности с внутренней структурой личности и порождаются конкретные связи и отношения человека как общественного индивида и определенные внутренние побудительные силы человеческой деятельности (потребности, интересы, мотивы, цели). При этом через посредство мотивации осуществляется диалектическое единство субъективации объективного и объективации субъективного.

Все это позволяет осуществлять через мотивацию «перевод» внешней необходимости во внутреннюю свободу человеческой деятельности, т.е. мотивация может рассматриваться как непосредственное выражение степени этой свободы (насколько человек свободен в осуществлении своей деятельности). В целом диалектическая взаимосвязь необходимости и свободы, переход внешней необходимости во внутреннюю свободу и реализация последней в социальной практике человека выражают глубинное содержание и смысл перерастания объективного в субъективное и субъективного в объективное.

В диссертации проведено исследование мотивации как объекта управления и обосновано использование социального механизма формирования и развертывания мотивации в целях социального регулирования общественного производства.

Мотивация трудовой деятельности в этом случае выступает необходимой стороной саморазвития и самовыражения человека в сфере общественного производства, внутренним побуждением человека в его развитии как главной производительной силы общества. Следовательно, мотивация трудовой деятельности определяет место и роль человека в общественном производстве и является необходимой предпосылкой и условием социального регулирования последнего. Речь идет о необходимости учета и максимального использования в развитии общественного производства основных потребностей, интересов, целей, мотивов человека, всестороннее и гармоничное развитие которого составляет одну из определяющих целей общественного производства и общественного прогресса.

Научно обоснованное управление мотивацией представляет собой целенаправленное воздействие на внутреннюю структуру индивида с целью приведения ее в соответствие с объективными закономерностями общественного прогресса и интересов общества. Поэтому управление мотивацией эффективной трудовой деятельности как направление социального регулирования общественного производства призвано формировать внутренние побудительные силы человека: потребности, интересы, цели, мотивы и их перерастание в практическую трудовую деятельность. Исходя из этого, нам представляется, что в практическом управлении мотивацией эффективной трудовой деятельности необходимо: 1) стимулировать общественно значимые факторы мотивации, т.е. зарождение соответствующих общественным интересам и целям потребностей, их перерастание в интересы, цели, мотивы субъективной трудовой деятельности человека; интегрирующим показателем формирования и развертывания такой мотивации следует считать соответствующее отношение человека к труду; 2) учитывать и использовать в процессе стимулирования общественно значимой и необходимой мотивации эффективной трудовой деятельности весь комплекс объективных и субъективных факторов общественного процесса производства, среди которых особое место занимает трудовой коллектив: общественное мнение, социально-психологический климат трудового коллектива активно влияют на формирование отношения человека к труду, его психологической предрасположенности к труду, его активность и инициативу в трудовом процессе; 3) уделять особое внимание формированию и развитию стержня всей внутренней структуры человека как субъекта трудовой деятельности, каковым является потребность в труде: именно потребность в труде, ее формирование и развитие лежит в основе всей мотивации трудовой деятельности человека как основной и определяющей потребности его социального существования и перерастания этой потребности в зрелую и устойчивую мотивацию поведения и деятельности человека в сфере общественного производства.

В целом развитие мотивации эффективной трудовой деятельности как объекта научно обоснованного социального управления лежит в основе превращения труда из внешней необходимости в первую жизненную потребность каждого человека, его всестороннего и гармоничного развития. Одновременно управление мотивацией эффективной трудовой деятельности личности является важным направлением дальнейшего совершенствования и развития общественного производства.

Вместе с тем, проблема мотивации трудовой деятельности относится к числу самых острых как в теоретическом, методологическом, так и в практическом отношении. Вопросы мотивации труда, которые прежде считались скорее теоретическими, приобретают все большую актуальность и практическую ценность. Трудовая мотивация непосредственно связана с потребностями каждого человека и является необходимым условием включения в производительную работу, способом успешного решения социальных проблем, осуществления реформ и включения человека в процесс перехода к рынку.

Актуальность изучения мотивации трудовой деятельности, ее растущего влияния и тесной взаимосвязи с другими социально-экономическими явлениями вызывает необходимость поиска новых методических и методологических подходов, отражающих радикально изменившуюся ситуацию в обществе, вызванную коренной ломкой отношений собственности и переходом на рыночные отношения. В перспективе необходимо построить новые конкретные психологические и социологические модели мотивации трудовой деятельности, а также новую систему концепций, отражающих наиболее общие взаимоотношения и закономерности в социальном механизме мотивации труда как неотъемлемого элемента детерминации общественного производства.

Список литературы диссертационного исследования кандидат философских наук Станюкович, Анна Андреевна, 2000 год

1. Абулъханова-Славская К.А. Деятельность и психология личности. М., 1980.

2. Абулъханова-Славская К.А. О субъекте психической деятельности. М., 1973.

4. Агеев А.И., Грачев М.В. Организационная культура современной корпорации // Мировая экономика и международные отношения. 1990. № 6.

5. Активизация использования социальных резервов производства. Материалы семинара. М., 1988.

6. Алексеев Н.И. Диалектика труда. М., 1979.

7. Ананьев Б.Г. Избранные психологические труды. В 2-х т. М., 1980.

8. Ансофф И. Стратегическое управление. М., 1989.

9. Антология мировой философии в 4 т. М., 1990.

10. Арефьева Г.С. Социальная активность. (Проблема субъекта и объекта в социальной практике и познании). М., 1974.

11. Аристотель. Этика. Политика. Риторика. Поэтика. Категории. Минск, 1998.

12. Асеев В.Г. Мотивация деятельности и активность личности. - В кн. Материалы межвузовской научной конференции по проблеме возрастания активности общественного сознания в период строительства коммунизма. Курск, 1968.

13. Асеев В.Г. Мотивация поведения и формирование личности. М., 1976.

14. Асеев В.Г. Проблема структуры мотивации в советской психологии. - В кн. Некоторые проблемы личности. М., 1971.

15. Асеев В.Г. Формирование личности и структурный уровень мотивов. - В кн. Проблемы личности. М., 1969.

16. Асмус В.Ф. Историко-философские этюды. М., 1984.

17. Афанасьев В.Г. Научное управление обществом: Опыт системного анализа: Изд. 2-е, доп. М., 1973.

18. Афанасьев В.Г. Научно-техническая революция, управление, образование. М., 1972.

19. Афанасьев В.Г. Человек в управлении обществом. М., 1977.

20. Ахутин А.В. Понятие «природа» в античности и в Новое время. М., 1988.

21. Барулин B.C. Диалектика сфер общественной жизни. М., 1982.

22. Батищев Г.С. Введение в диалектику творчества. - В кн. из серии Философы России XX века. СПб., 1997.

23. Батищев Г.С. Деятельная сущность человека как философский принцип. - В кн. Проблема человека в современной философии. М., 1969.

24. Батищев Г.С. Неисчерпаемые возможности и границы применимости категории деятельности. - В кн. Деятельность: теория, методология, проблемы. М., 1990.

25. Батищев Г.С. Общественно-историческая, деятельная сущность человека - Вопросы психологии, 1967, № 3.

26. Боткин JI.K. К истолкованию итальянского Возрождения: антропология Марселино Фичино и Пико делла Мирандолы // Из истории классических искусств Запада:1. Сб. статей. М., 1980.

27. Белых А.К. Управление и самоуправление: сущность и перспективы развития. Л., 1985.

28. Бердяев Н.А. Философия свободного духа. М. 1994.

29. Бердяев Н.А. Философия свободы. Смысл творчества. М. 1989.

30. Бережной Н.М. Социальная философия. М., 1996.

31. Беркли Д. Сочинения. М., 1978.

32. Блауберг КВ., Юдин Э.Г. Становление и сущность системного подхода. М., 1973.

33. Богомолов А.С. Античная философия. М., 1985.

34. Большая Советская Энциклопедия. 2-е изд.

35. Брентано Л. Опыт теории потребностей. Казань, 1921.

36. Буева Л.П. Социальная среда и сознание личности. М., 1968.

37. Буева Л.П. Общественная детерминация и управление формированием личности. - В кн.: Проблема управления процессом воспитания. М., 1971.

38. Буева Л.П. Социальная детерминация и активность личности. - В кн.: Социализм и личность: Совместное издание / Под ред Л.М. Архангельского. М., 1979.

39. Буева Л.П. Человек: деятельность и общение. М., 1978.

40. Буева Л.П. Деятельность и общение. М., 1978.

41. Бэкон Ф. Новый Органон. М., 1935.

42. Бэкон. Ф. Соч.: В 2 т. М., 1978.

43. Вайсман Р.С. Развитие мотивационной сферы человека в старшем возрасте. Дисс. канд. наук. М., 1973.

44. Витевская Т.Ф. Мотив как социологическая категория. - Вести. МГУ, сер. Философия, 1971, № 3.

45. Витевская Т.Ф. Соотношение социального и биологического в мотивации поведения личности. Автореферат дис. канд. наук. М., 1971.

46. Врублевский В.К. Труд на пороге третьего тысячелетия. Киев, 1980.

47. ГвишианиД.М. Организация и управление. М., 1970.

48. Гегель Г.В. Работы разных лет. М., 1971.

49. Гегель Г.В. Феноменология духа. М., 1992.

50. Глезерман Г.Е. Интерес как социологическая категория - Вопросы философии, 1966, № 10.

51. Глоточкин АД. О формировании психологии первичного коллектива. М., 1982.

52. Голубенке В.П. Необходимость и свобода. М., 1974.

53. Гордон Л.А. Потребности и интересы - Советская педагогика № 8-9. М., 1939.

54. Гурьянов С. Т., Горбунова JI.H. Социальное регулирование трудовой деятельности. М., 1979. С. 12.

55. Гурьянов С.Т., Зворыкин А.А. Социальное управление рабочим коллективом. М., 1979.

56. Демин М.В. Проблемы теории личности. (Социально-философский аспект). М., 1977.

57. Иванов В.П. Человеческая деятельность познание - искусство. Киев, 1977.

58. Дилигенский Г.Г. Кризис капитализма и проблема потребностей. - Вопросы философии, 1982, № 2.

59. Дилигенский Г.Г. Потребности личности и общество. М., 1970.

60. Дилигенский Г.Г. Проблемы теории человеческих потребностей. - Вопросы философии, 1976, № 9, 1977, № 2.

61. Довбуш Р.А. Понятие потребности в свете общесоциологической теории. Канд дисс., Киев, 1989.

62. Дубинин Н.П. Философия диалектического материализма и проблемы генетики. -

63. Вопросы философии, 1973, № 4.

64. Ермичев А.А. Три свободы Николая Бердяева. М., 1990.

65. Ефремкин М.И. Изменение содержания и функции мотива поведения личности в условиях НТР. - В кн.: Закономерности развития личности в условиях НТР. Рязань, 1980.

66. Захаров В.И. Роль общественных интересов в социальном познании. - В кн. Проблемы познания социальных явлений. М., 1968.

67. Здравомыслов А.Г. Нравственная ценность труда при социализме. М., 1981.

68. Здравомыслов А.Г. Потребности. Интересы. Ценности. М., 1986.

69. Здравомыслов А.Г. Проблема взаимоотношения экономики и социологии в свете противоположных традиций социологического мышления. ССО. Советский оргкомитет по подготовке VII Международного социологического конгресса. М., 1970.

70. Зеньковскш В.В. История русской философии. Л., 1991.

71. Злобин И.С. Деятельность - труд - культура. - В кн. Деятельность: теория, методология, проблемы. М., 1990.

72. Зуев И.Е. Объективное и субъективное в познании и практической деятельности. М., 1969.

73. Иванов В.П. Человеческая деятельность - познание - искусство. Киев, 1977.

74. Ильенков Э.В. Диалектическая логика. М., 1984.

75. Ильин Е.П. Мотивация и мотивы. СПб., 2000.

76. Исторический материализм как социально-философская теория / Под ред. В.И. Разина. М., 1982.

77. История диалектики XIV-XVIII вв. М., 1974.

78. История философии в СССР. М., 1985.

79. Каган М.С. Человеческая деятельность: Опыт системного анализа. М., 1974.

80. Карсаевская Т.В. К проблеме управления биосоциальными факторами развития человека. В сб. «Философия пограничных проблем науки». Вып. 5. Пермь, 1972.

81. Карсаевская Т.В. Социальная и биологическая обусловленность изменений в физическом развитии человека. Л., 1970.

82. Кветной М.С. Человеческая деятельность: Сущность, структура, типы: Социологический аспект. Саратов, 1974.

83. Келле В.Ж. Деятельность и общественные отношения - В кн. Деятельность: теория, методология, проблемы. М., 1990.

84. Кемеров В.Е. Критика теории мотивации в современной американской социологии, автореферат дис. канд. наук. Свердловск, 1969.

85. Кемеров В.Е. Философские и социологические предпосылки теории мотивации. - Вопросы философии, 1972. № 5.

86. Керимова Т.В. Социальный прогресс и управление. М. 1980.

87. Кикнадзе Д.А. Потребности. Поведение. Воспитание. М., 1968.

88. Ковалев В.И. Мотивы поведения и деятельности. М., 1988.

89. Ковалев А.Г. Психология личности. М., 1970.

90. Ковальзон М.Я. Философский анализ человеческой деятельности. - Вестник Моск. ун-та, сер. Философия, 1978. « 2.

92. Кон КС. Социология личности. М., 1967.

93. Кузьмин Е.С. Проблема потребностей в свете работ классиков марксизма-ленинизма. - В кн. Ученые записки ЛГУ, 1959, вып. 16, № 265. Сер. Философские науки.

94. Кунявский М.Б. Сознание и трудовая деятельность. Киев-Одесса, 1985.

95. Куракина ОД. Русский космизм как социокультурный феномен. М., 1993.

96. Кучевская Н.В. Методологический аспект проблемы потребностей. Дис. канд. наук. М., 1973.

97. Кучевский В.Б. Философия: Проблемы бытия и познания: Учебник. М., 1998.

98. Кучеров П. Практика как единство субъекта и объекта. М., 1929.

99. Лавриненко И.Н. Интересы как выражение деятельной социальной сущности личности. - В кн. Личность как объект социологии. Красноярск, 1971.

100. Лекторский В.А. Проблема субъекта и объекта в классической и современной буржуазной философии. М., 1965.

101. Лекторский В.А. Субъект, объект, познание. М., 1980.

102. Леонтьев А.Н. Потребности, мотивы, эмоции. М., 1971.

103. Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. М., 1977.

104. Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 15.

105. Ленин В.Н Полн. собр. соч. Т. 18.

106. Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 29.

107. Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личностью М., 1977.

108. Леонтьев А.Н. Избранные психологические произведения: В 2-х т. М., 1983.

109. Леонтьев А.Н. Философия психологии. М., 1994.

110. Лингарт И. Процесс и структура человеческого учения. М., 1970.

111. Личность и ее ценностные ориентации. Информационный бюллетень ССО № 4, вып. 1.М., 1969.

112. Личность, материалы обсуждения проблем на симпозиуме, состоявшемся 10-12 марта 1970 г. в Москве. М. 1971.

113. ЛоккД. Сочинения: В 3 т. М., 1988.

114. Ломов Б.Ф. Проблемы личности в советской психологической науке. - В кн.: Проблемы психологии личности / Отв. ред. Е.В. Шорохова, О.И. Зотова. М., 1982.

115. Лосев А.Ф. Словарь античной философии. М., 1995.

116. Лосский И.О. История русской философии. М., 1991.

117. Лосский Н.О. Мир как органическое целое // Избранное. М., 1991.

118. Лурия А.Р. Сознательное действие, его происхождение и мозговая организация. - Вопросы психологии, 1969, № 5.

119. Мамардашвили М.К., Соловьев Э.В., Швырев B.C. Классика и современность: две эпохи в развитии буржуазной философии. - В кн.: Философия в современном мире. Философия и наука. М., 1972.

120. Маргулис А.В. Диалектика деятельности и потребностей общества. Белгород, 1972.

122. Маргулис А.В. О понятии потребность. - В кн. Вестник Харьковского университета. Вып. 3,1967, № 21.

123. Маргулис А.В. Проблема потребности в историческом материализме. Белгород, 1971.

124. Маркарян Э.С. О генезисе человеческой деятельности и культуры. Ереван, 1973.

125. Маркс К. Из ранних произведений. М., 1956.

126. Маркс К., Энгельс Ф. Из ранних произведений. М., 1956.

127. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 1.

128. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 2.

129. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 3.

130. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 6.

131. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 12.

132. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 19.

133. Маркс К, Энгельс Ф. Соч. Т. 20.

134. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 21.

135. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 23.

136. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 25.

137. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 42.

138. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 46.

139. Мерлин B.C. Лекции по психологии мотивов человека. Пермь, 1971.

140. Мескон М.Х. и др. Основы менеджмента. М., 1992.

141. Михны В. Соотношение общества и личности. Автореферат канд. дисс. М., 1976.

142. Момджян К.Х. Введение в социальную философию. М., 1997.

143. Москвичев С.Г. Проблемы мотивации в психологических исследованиях. Киев, 1975.

144. Мосолова Н.А. Происхождение потребностей человека. Автореферат дис. канд. наук. Казань, 1968.

145. Мотивационная регуляция деятельности и поведения личности. М., 1988.

146. Мотивация труда работников в условиях современного производства / Под ред. Б.В. Князева, И.И. Дряхлова, В.И. Верховина. М., 1989.

147. Мэдсен КБ. Современные теории мотивации. М., 1994.

148. Мясищев В.Н. Личность и отношения человека. - В кн.: Проблемы личности. М., 1969.

149. Мясищев В.Н. Основные проблемы и состояние психологии отношений человека - Психологическая наука в СССР. М., 1960. Т. 11.

150. Наумова Н.Ф. Мотивация труда и стратегии в социальной политике - Социально-экономические проблемы интенсификации общественного производства. М., 1983. Вып. 2.

151. Никифоров АЛ. Деятельность, поведение, творчество. - В кн. Деятельность: теория, методология, проблемы. М., 1990.

152. Общая психология. М., 1991.

153. Общественное мнение и пропаганда /Отв. ред А.К. Уледов. М., 1980.

154. Обуховский К. Психология влечений человека. М., 1972.

155. Овчинникова В.И. Потребности личности как фактор ее социальной активности. - В кн. Социальная активность и духовное богатство личности. Волгоград, 1980.

156. Одуев С.Ф. Диалектика свободы, необходимости и ответственности. - Философские науки, 1975, №4.

157. Парнюк М.А. Принцип детерминизма в системе материалистической диалектики. Киев, 1972.

158. Платон. Собр. соч.: В 4-х т. М., 1993.

159. Платонов К.К. Проблемы способностей. М., 1983.

160. Плотников В.И. Личность как результат социальной интеграции биологического и психического. В сб. «»Проблемы личности». Социологические исследования. Вып. 6. Свердловск, 1984.

161. Подмарков В.Г. Методологические аспекты стимулирования и мотивации труда - Вопросы философии, 1979, № 5.

162. Подмарков В.Г. Человек в трудовом коллективе (Проблемы социологии труда). М., 1982.

163. Попов Г.Х. Проблемы теории управления: Изд. 2-е, доп. и перераб. М., 1974.

164. Попова ИМ. Проблемы стимулирования трудовой деятельности // научно-техническая революция: Личность, деятельность, коллектив. (Социально-психологический аспект). Киев, 1975.

165. Попова ИМ. Стимулирование трудовой деятельности как способ управления. Киев, 1986.

166. Проблемы психологии личности / Отв. ред. Е.В. Шорохова, О.И. Зотова. М., 1982.

167. Проблемы формирования социогенных потребностей. Тбилиси, 1974.

168. Психологические проблемы социальной регуляции поведения / Отв. ред. Е.В. Шорохова и М.И. Бобнева. М., 1976.

169. Психология формирования и развития личности. М., 1981.

170. Реале Д., Антисери Д. Западная философия от истоков до наших дней. Т. 4. СПб., 1997.

171. Резанов В Д. К вопросу о категории «потребность» - Вестник ЛГУ № 17, вып. 3, 1971.

172. Роговин М.С. Введение в психологию. М., 1999.

173. Роль моральных стимулов в повышении эффективности производства. Свердловск,1974.

174. Рубинштейн СЛ. Основы общей психологии. СПб., 1999.

175. Рубинштейн СЛ. Проблемы общей психологии. М., 1976.

176. Рубинштейн СЛ. Проблемы психологии в трудах К. Маркса - Советская психотехника, Т VII, № 1,1934.

177. РужичкаИ. Некоторые проблемы социальной психологии. (Психология и работа с людьми). М., 1981.

178. Русалинова А.А. Формирование отношения к труду - Социальная психология личности. Л., 1974.

179. Ручка А.А., Сакада Н.А. Стимулирование и мотивация труда на промышленном предприятии. Киев, 1988.

180. Сагатовский В.Н. Деятельность как философская категория. - Философские науки, 1978. № 2.

181. Свенцицкий АЛ. Мотивы трудовой деятельности личности. - В кн. Социальная психология личности. Л., 1974.

182. Свенцицкий АЛ. Социально-психологические проблемы управления. Л., 1975.

183. Сержантов В.Ф. Философские проблемы биологии человека. Л., 1985.

184. Сиземская И.Н. Человек и труд: условия гармонии и развития. М., 1981.

185. Синщына Т.Н. О природе и содержании социальных потребностей личности. - В сб.: Личность как объект социологии. Красноярск, 1971.

186. Смольков В.Г. Методологические проблемы труда. М., 1975.

187. Современная психология в капиталистических странах. М., 1973.

188. Соловьев B.C. Философские начала цельного знания. Минск, 1999.

189. Социальная психология / Под общ. Ред. Г.П. Предвечного и Ю.А. Шерковина. М.,1975.

190. Спиноза Б. Избранные произведения: В 2 т. М., 1957.

191. Спиркин А.Г. Философия: Учебник. М, 1998.

192. Станкевич Л.П. Активность как мера деятельности личности. -Вестник Моск. ун-та, сер. Философия, 1970. № 6.

193. Табакаев Ю.В. Становления понятия труд как философской категории. Горно-Алтайск, 1997.

194. Теоретические проблемы психологии личности. М., 1974.

195. Торндайк Э. Процесс учения у человека. М., 1935.

196. Турбовский М.Б. Труд и мышление. М., 1987.

197. УледовА.К. Духовная жизнь общества: Проблемы методологии исследования. М., 1980.

198. Управление процессом нравственного воспитания / Отв. ред. Л.И. Рувинский. М., 1979.

199. Фатхуллин М.Ф. Основы концепции биографической детерминации творческой активности человека. М., 1999.

200. Фейербах Я. Избр. философ, произведения. М., 1955. Т. 1.

201. Философия эпохи Возрождения и Реформации. СПб., 1996.

202. Философия эпохи ранних буржуазных революций. М., 1983.

203. Философский энциклопедический словарь. М., 1983.

204. Философия: Учебник / Под ред. Проф. В.Н. Лавриненко. М., 1998.

205. Фихте И. Факты сознания. Назначение человека. Наукоучение / Пер. с нем. Мн., 2000.

206. Фортунатов Г.А., Петровский А.В. Проблема потребностей в психологии личности. - Вопросы психологии, 1956. № 4.

207. Фрейд 3. «Я» и «Оно». Работы разных лет. Тбилиси, 1991.

208. ФрессП., Пиаже Ж. Экспериментальная психология. М., 1966.

209. Фролов Б.А. Мотивация творческой деятельности. - В кн. Проблемы научного творчества в современной психологии // Под ред. М.Г. Ярошевского. М., 1971.

210. Хьелл Л., ЗиглерД. Теории личности (Основные положения, исследования и применение). СПб., 1998.

211. Холл КС., ЛиндсейГ. Теории личности. М., 1997.

212. Чангли И.И. Труд: социологические аспекты теории и методологии исследования. М., 1973.

213. Человек и его работа. М., 1967.

214. Чудинова И.М. Теоретические основы проблемы потребностей личности. Красноярск, 1975.

215. Шамхалов Ф.И. Американский менеджмент: теория и практика. М., 1993.

216. Шепелъ В.М. Социальное управление производственным коллективом (Опыт социологического исследования проблемы). М., 1986.

217. Шепель В.М. Стимулирование труда (психологический аспект). М., 1969.

218. Шинкарук В.И. Теория познания, логика и диалектика Канта. Киев, 1975.

219. Шорохова Е.В., Коганов В.М. Философские проблемы психологии. - В кн. Методологические и теоретические проблемы психологии. М., 1969.

220. Шорохова Е.В. Принцип детерминизма в психологии. - В кн. Методологические и теоретические проблемы психологии. М., 1969.

221. ШулъцД.П., Шульц С.Э. История современной психологии / Пер. с англ. СПб., 1998.

222. Щербак Ф.Н. Стимулы трудовой деятельности. (Методологический аспект). JL, 1976.

223. Эстетика Ренессанса. М., 1981.

224. Юдин Э.Г. Деятельность как объяснительный принцип и как предмет научного изучения. - Вопросы философии, 1976. № 5.

225. Юдин Э.Г Системный подход и принцип деятельности. М., 1978.

226. Юм Д. Сочинения: В 2 т. М., 1965.

227. Якобсон П.М. Психологические проблемы мотивации поведения человека. М., 1969.

228. Якунин В.А. История психологии: Учеб. пособие. СПб., 1998.

229. Янгутов П.С. Осознание единства общественных и личных интересов. - В сб. «Философские проблемы сознания и познания. Новосибирск, 1965.

230. Ярошевский М.Г. История психологии. М., 1985.

231. Ярошевский М.Г. Психология в XX столетии. М., 1971.

232. Ярошевский М.Г. Специфика детерминации психических процессов. - Вопросы психологии, 1972. № 1.

233. Bass В. Organizational Psychology. Boston., 1975.

234. Carliste H.M. Managemant: Concepts and Situations. N.Y., 1986.

235. Cawell F.J. Human Relations in Business. L., 1981.

236. Certo S. Management. N.Y., 1981.

237. Child J. Man and Organization. The Search for Expanation and Social Relevance. L., 1983.

238. FayolH. General and Industrial Management. L., 1989.

239. Harris I.M. Management Systems. N.Y., 1983.

240. Harris O.J. Managing People at Work. N.Y., 1991.

241. Homans G. The Human Group. N.Y., 1990.

242. Levitt Th. Management and the Industrial Society // Public Interest. 1988. Summe.

243. LikertR. The Human Organization. N.Y., 1987.

244. Management Rev. 1981. Vol. 70. N. 1.

245. Managiral Planning. 1983. Vol. 32. N. 1.

247. Maslow A.H. Motivation and Personality. N. Y., 1954.

248. McClellandD.C., Atkinson J.W., ClarkR.A. The Achievement Motive. N. Y., Halsted Press, 1976.

249. Nebraska Symposium on Motivation. Lincoln: Univ. Neb. press.

250. Schneider A. et al. Communication Climate Within an // Management Controls. 1986. Oct.-Nov.

251. Seldak M.W., Williamson H.F. The Evolution of Management Education: A History of the North-Western University. Chicago, 1983.

252. Susman G. Autonomy at Work: A Sociotechnical Analysis of Participative Management. N.Y., 1989.

253. Tannenbaum A.S. Social Psychology of the Work Organization. Belmont, 1987.

254. Vroom V.H. Work and Motivation. N.Y., 1974.

255. White W.H. The Organization Man. N.Y., 1987.

Обратите внимание, представленные выше научные тексты размещены для ознакомления и получены посредством распознавания оригинальных текстов диссертаций (OCR). В связи с чем, в них могут содержаться ошибки, связанные с несовершенством алгоритмов распознавания. В PDF файлах диссертаций и авторефератов, которые мы доставляем, подобных ошибок нет.